Я вас любил, вы помните, мадам,

      И голос мой простуженный в ответ?

      Когда мы с вами говорили в унисон,

      И старой лампы приглушенный свет.

      Вы помните, как мне в лицо надменно

      Сказали безразличия слова?

      Я принял выбор ваш тогда смиренно

      На самом дне игристого вина.

      Вы помните руки моей тепло

      И шепот простыней атласных?

      Вы все забыли, словно мне на зло,

      Как будто было все напрасно.

      Нет, не любили вы меня,

      Лишь душу мне карябали играя.

      Вы говорили, я пишу вам зря,

      Листы послушные в огне сжигая.

      Вы не жалейте боле ни о чем,

      Я вас отнюдь не потревожу.

      Я, простите, слов болезненный синдром.

      Я пьян, и голос мой простужен.

      Экраны белых запотевших окон,

      Изгибы тела и сплетенье рук,

      Волос твоих каштанов шепот

      И яблочная фуга алых губ.

      Целуй же меня, до боли целуй!

      И пусть не первый я у тебя,

      Под простыней танцуй и ревнуй.

      Завтра выгонишь без ключа.

      Для тебя и я наверно тоже

      Не останусь в памяти, как снег.

      А пока я пьян, и яд под кожей,

      Ни к чему выдумывать прожект.

      Все когда-то уже с кем-то было,

      Словно кадры немого кино.

      Наше море внутри пульсом билось

      По трамвайным путям городов.

      Она носила белые крылья,

      Я донашивал старый костюм.

      Она читала стихи из подполья,

      Я любил её сладкий парфюм.

      Она ждала и нервно курила,

      Дождь играл по крышам домов.

      Только блюз и бутылка текилы

      По трамвайным путям городов.

      Запотевшие стекла асфальта,

      Лица клавиш и чёрный рояль.

      Аромат твоего пустоцвета,

      На плечах одинокая шаль.

      Наши улицы цвета ванили,

      Фонарей одноногих картель.

      Мы с тобой уже просто были

      Эти семь с половиной недель.

      Ты сказал, что я тебе не нравлюсь,

      Что тебе я больше не нужна.

      Я креплюсь, твержу: «Я с этим справлюсь»,

      Погибая тихо у окна.

      Как ты мог? Ну чем не угодила?

      Может, не красива?