Загородный бал. Перевод Елены Айзенштейн. Оноре де Бальзак
Читать онлайн книгу.
было завершить по прихоти его милого ребенка, оно могло бы увенчать достойную карьеру, построенную графом в Париже в течение десяти лет. Способ, каким его семья захватила денежное содержание из всех министерств, можно сравнить с австрийским домом, угрожавшим завоевать Европу. Так же и старый Вандеец не отвергал представления претендентов, даже не нравившихся ему, так он заботился о счастье своей дочери; но не было ничего более забавного, чем форма, в которой дерзкая натура произносила свои приговоры и судила о заслугах обожателей. Можно сказать, что, похожая на одну из принцесс «Тысячи и одного дня», Эмилия сделалась достаточно богатой, достаточно прекрасной, чтобы иметь право выбирать среди всех принцев мира; объекты же были самые шутовские: один имел слишком толстые ноги или стучащие колени, другой был близорук; тот звался Дюран, этот хромал; почти все они казались слишком толстыми. Более живая, более очаровательная, более веселая, чем когда бы то ни было, оставив двух или трех претендентов, Эмилия бросилась в зимние праздники, бегала на балы, где сверлящим взглядом испытывала однодневных знаменитостей, где часто, с помощью своей восхитительной болтовни она добиралась до разгадки самых таинственных сердечных секретов, наслаждалась, терзая всех молодых людей, с инстинктивным кокетством волнуясь из-за предложений, которые всегда отклоняла.
Природа дала ей изобилие необходимых выгод для роли, которую она играла. Крупная и стройная, Эмилия де Фонтень, по своей прихоти, обладала величественной и игривой походкой. Ее немного длинная шея позволяла ей выразить очаровательный образ презрения и дерзости. Она создала для себя плодотворный репертуар из мелодических поворотов головы и женских жестов, которые так жестоко или счастливо объясняют полуслова и улыбки. От прекрасных черных волос, пышных изогнутых бровей исходило такое выражение гордости и кокетства, что зеркало научило ее через неподвижные или легкие изгибы ее губ возвращать взгляд, холодные или ласковые ее улыбки ужасно изменившимися: или неподвижными, или нежными. Когда Эмилия хотела захватить чье-то сердце, в ее чистом голосе появлялась мелодия; но в нем могла также отпечататься кроткая ясность, когда она укрощала язык назойливого кавалера. Ее белое лицо и мраморный лоб казались прозрачной поверхностью озер, которые одно за другим морщинятся под усилиями ветра или возобновляют радостную ясность, когда успокаивается окружающая среда. Большинство молодых людей, став предметами ее презрения, обвиняли ее в том, что она ломает комедию; но огонь настолько сиял, обещания так били ключом из ее черных глаз, что она оправдывалась, пленяя стучащие сердца элегантных танцоров под их черными фраками. Среди юных модных девушек никто, кроме нее, не знал, как взять этот тон высоты, получив приветствие молодого человека, имевшего талант, или распускал обидную вежливость на людей, на которых она смотрела, как на слуг, и выливала свою дерзость