Ратибору грех было не воспользоваться моментом, благо в надежде на алчность людишек денежная приманка и разбрасывалась сметливым русом совсем недавно. В ход у рыжего гиганта шли покамест лишь нож да мощные ручищи; меч чуть ранее молодой богатырь закинул за спину и надёжно закрепил на хребтине крепкой перевязью; так тихонько сигать по лесным тропкам за раззявами осами было куда как сподручнее, чем когда клинок болтался на бедре. Ибо не звякнет ненароком булат, ударившись плашмя о пояс с заклёпками; да и зацепиться рукоятью оружия аль наконечником ножен за ветку или кустарник шанс пониже будет. В довесок – руки свободны, нет необходимости придерживать «гуляющий» туда-сюда палаш у ляжки.

      И вот Ратибор, умело используя азы маскировки да полученные ещё в детстве охотничьи навыки, ловко, с азартом сновал по рваной шеренге самоуверенных оппонентов, сноровисто делая прорехи в ней всё ширше и ширше. Увлечённые сбором разбросанных по округе денег, шалмахи далеко не сразу сообразили, что происходит; тем часом их ряды продолжали стремительно таять.

      – Какого ляда творится?! Стоять! – заоравший что есть мочи опытный Улмик первым наконец-то докумекал, что вершится форменное безобразие: его воины один за другим бесшумно и быстро отправляются в преисподнюю к Ахриману. – Все видят своих напарников по оба плеча?!

      Тут-то и подтвердились опасения старого бойца: раздавшийся в ответ нестройный хор голосов явно поредел; десятка три аскеров хитрый русич успел втихушку скосить перед тем, как его задумка была в конце концов раскрыта.

      – Я не понял, кто на кого тутова охотится?! – огорошенно прошипел себе под нос командир шалмахов, после чего опять громогласно возопил на полчащобы: – Забудьте про золото, бараны! Вы что, не сечёте?! Это ловушка! Вас же режут, как ягнят! Немедля сомкнуть ряды! Встали плечом к плечу! Кто ещё за монетой нагнётся, от меня лично топором по заднице схлопочет!.. И отнюдь не обухом!

      – Там он! – тем временем истошно заверещал один из загонщиков, румяный аскер средних лет, испуганно указывая булавой в густые заросли фундука, растущие недалече. – Мыбулаю кадык вырвал да сиганул в кусты! Трус! Выходи и бейся, как мужчина! – продолжил надрывно визжать трясущийся от страха ос, впрочем, тут же развернувшийся и помчавший прочь, ибо ему на миг показалось, будто сквозь поросль орешника на него недобро сверкнули чьи-то синие зеницы.

      Ратибор тем часом, незаметно прошмыгнув между до сих пор не сомкнувших ряды ослямов, споро догнал убежавшего