В то время как мировые СМИ были сосредоточены на жестоком убийстве Каддафи и на унизительном зрелище демонстрации всему миру его раненого и окровавленного тела, куда меньше внимания было уделено тому, что можно описать не иначе как постчеловеческую черту современных военных действий. А именно телетанатологическим машинам, созданным нами самими посредством применения передовых технологий. Ужаса, продемонстрированного смертью Каддафи – несмотря на его собственные тиранию и деспотизм, – уже было достаточно, чтобы вызвать некоторый стыд относительно принадлежности к роду человеческому. Однако тот факт, что мы закрыли глаза на роль, которую сыграли в его убийстве передовые технологии доставки смерти посредством дронов и беспилотников, добавляет политического и морального дискомфорта.

      Постчеловеческое состояние наделено более чем изрядной долей бесчеловечных черт. Жестокость новых войн, управляемых властью страха в глобализованном мире, отсылает не только к управлению жизнью, но и к множеству практик умирания, особенно в странах, находящихся в состоянии транзита. Биовласть и некрополитика – две стороны одной медали, как блестяще показывает Ахилл Мбембе [Mbembe, 2003]. Мир после холодной войны не только испытал значительный рост числа военных действий, но и глубокие изменения в практиках ведения войны