Удивительно, но варвар понял, что обращалась она не к нему. Препятствовать не стал, мол, идите, товарищ Ю-лия, в пасть дракона, если вам так хочется.

      В пасть не хотелось, но калкалос приглашающе вытянул шею, искушающе сверкнул глазами и пророкотал:

      – Испугалась, слизь желтобрюхая?

      Допустим, не желтая, а рыжая. И кто еще испугался? В пять шагов добралась до морды, с вызовом найдя свое отражение в золотистых глазах. Задрала голову – крупный засранец. Схрумкает ее раза за три или даже в два уложится – ростом Юля не вышла, до модельного на целую голову не дотягивала.

      Внутри в припадке бился инстинкт самосохранения, дрожали в азарте поджилки и хотелось невозможного.

      – Ты кого слизью назвал, плешивый тритон-переросток?

      Протянула руку, не решаясь дотронуться до глянцевого носа, но дракон сам коснулся ее ладони, и она замерла, млея от восторга. Нос был гладким, прохладным и кожаным на ощупь. Понимание, что она гладит дракона, рождало внутри шквал эмоций.

      За спиной тихо переговаривались.

      – Она же его понимает, да?

      – Определенно.

      – Но ты говорил, что это сложно.

      – Сложно. Я сам долго учился, но здесь, видимо, совпали характеры.

      За такой вывод варвара хотелось прибить, однако желание помочь Совенку пересилило. Вот подкопит она счета к его высочеству и выкатит за все разом.

      – Аль, иди сюда, – позвала, и малыш с готовностью подбежал, вставая рядом.

      – Давай помогу, – подняла на руки, чтобы тот смог дотянуться. – Сосредоточься. Протяни руку, коснись и попробуй что-нибудь сказать про себя. Еще лучше представь, что у тебя дуэль с противником. Только не на кулаках, а на словах. Понял?

      – Ага, – малыш кивнул, зажмурился, сосредотачиваясь. Положил крохотную ладошку на гладкий черный нос, наморщил лоб, стараясь изо всех, чтобы через минуту издать восторженный вопль: – Получилось! Я его услышал! Он назвал меня лысым яйцом.

      Юля испытала прямо-таки материнскую гордость за подопечного.

      – Спасибо, – поблагодарила дракона, так как была уверена, что тот сам выбирает с кем «разговаривать», и обучение местных здесь совсем ни при чем.

      Совенок вывернулся, подбежал к брату, теребя его за край куртки:

      – Ты сказал, что я услышу калкалоса, когда стану взрослым. Значит, я уже взрослый? – и столько ожидания было в этом вопросе, что Юле стало ясно – де́тю позарез надо нечто особенное, а взрослые отнекиваются, кивая на возраст.

      – Нет, Альгар, ты не стал взрослым, – спокойно ответил Фильярг. И все. Ни гордости за брата, ни «Какой ты молодец». Этого Юля вынести уже не могла.

      Дракон понял без слов. Взмахнул крыльями,