Теорема сводных. Вероника Фокс
Читать онлайн книгу.
обломала мне кайф. Кривой нос – по всей видимости, ему не раз его разбивали за любопытство. Сжимаю кулаки, но подавляю в себе желание набить ему морду. Близко посаженные серые глаза, непропорциональные черты лица, да к тому же бритоголовый.
– Че, ты уходишь?
Шиплю ему в лицо ругательство: «Scheisskerl (мудак)», – а после, отодвинув его с прохода, удаляюсь прочь. Типок что-то бубнит, стоя в дверях, но мне все равно.
Коридор заполнен оглушительной музыкой. Если прибавить громкость на одно деление, то картины, висящие на стенах, точно будут ходить ходуном. По пути огибаю несколько парочек, которые смачно лижутся, лаская друг друга. Это типичная вечеринка, на которой чуть ли не половина студентов спят друг с другом едва ли не на глазах у всех. Прохожу мимо какой-то комнаты и слышу женские стоны. Спускаюсь по лестнице в холл, который сверкает разноцветными огнями диско-шара. Студенты, подпевая, танцуют под зажигательную музыку.
На лестнице меня задерживает Финн.
– Эй, бро! Wie geht's dir? (Ты в порядке?)
– Да, – шиплю в ответ и беру из его рук бутылку пива.
Делаю два добротных глотка и отдаю обратно.
– Точно?
– Ja. (Да.)
Финн – мой друг детства. Он второй по популярности парень Мюнхенского университета. Мы с ним прошли огонь и воду, осталось только в космос слетать, наверное. Он такого же роста, как и я. У него темно-каштановые волосы, карие глаза, прямой ровный нос и тонкие губы. Финн одевается так же, как и я, – зауженные джинсы и футболка с ужасающим принтом, поверх которой – клетчатая рубашка.
– Ты чем-то расстроен, – заявляет он, всматриваясь в толпу танцующих студентов.
Одна мелодия сменяет другую, и толпа начинает выкрикивать слова новой песни.
– Macht nichts… (Просто нет настроения…)
– Цыпы его не подняли?
Сую руки в карманы джинсов и тяжело вздыхаю.
– Nein. (Нет.)
Финн грустно усмехается и отпивает пиво из бутылки. Я еще какую-то секунду вглядываюсь в пестрый пейзаж вечеринки и хлопаю друга по плечу.
– Скукотень. Поехали отсюда.
– Das denke ich auch! (Я тоже так считаю!)
В небе над Штанбергом брезжит рассвет. Сквозь утренние сумерки прорываются первые лучи солнца. Я медленно направляюсь в сторону дома. Часы показывают три часа двадцать пять минут. Прохладный воздух щекочет шею. Я вдыхаю полной грудью, наполняя легкие свежим ароматом утра, и ускоряю шаг.
Дойдя до дома, я осторожно вставляю ключ в замок и, провернув его дважды, опускаю ручку. Захожу в темный холл и тихо закрываю за собой дверь.
– Я уж думал, ты не придешь, – доносится из-за спины сердитый голос отца.
Я тяжело вздыхаю. Нацепив улыбку, медленно поворачиваюсь к нему.
– А с каких это пор мне запрещено возвращаться домой, когда захочу?
Отец усмехается. Он застегивает последнюю пуговицу на белоснежной рубашке и поправляет воротник. И с чего вдруг он при полном параде в такое время?
– Ты, видимо, забыл, что сегодня мы едем в аэропорт?
Я хмурюсь. Пытаюсь