По следу зверя. Валерий Бродовский
Читать онлайн книгу.
худенький с виду, но довольно крепкий паренек приглянулся ему своей отчаянной храбростью, порою граничащей с безрассудством. Ко всему, что ни поручали, он подходил ответственно и исполнял беспрекословно. Сыграли роль и приемы французской борьбы, которые Николай самостоятельно изучил по подаренной отцом книжке, и умение метко стрелять. В отряде мало кто из бойцов мог посостязаться с ним в этом. Разве что прошедшие особый курс подготовки разведчики Чепракова во главе с Виктором Вовком. Этим ребятам дед Захар особо симпатизировал.
Однажды, в минуты откровения, старик впервые за многие годы решил обмолвиться в партизанском кругу о своих царских наградах, благоразумно умолчав, что одну из последних ему лично вручал генерал Деникин за успешное проведение «особо важной для Белого движения миссии».
Об этой операции, проведенной в Армавире, коей служба контрразведки Добровольческой армии придавала особую секретность, Захар Петрович никому никогда не рассказывал. Даже умирающей супруге не открылся. Тогда на Юге России столкнулись, с одной стороны, интересы молодой Страны Советов и ее набиравшей силу Чрезвычайной комиссии, а с другой – контрразведка генерала Деникина.
Царских наград у Захара Петровича было много, но особо гордился он двумя Георгиевскими крестами. И вот, пребывая в наилучшем расположении духа, сидя с молодыми партизанами возле костра, повел он сказ о былых годах. Расписывал свою молодость дед Захар знатно! Где мог, умело привирал. Вспомнил, как однажды без единого выстрела, лишь засапожным ножом, пленил вооруженных немцев. Сверчок был единственным, кому и раньше доводилось неоднократно слышать эту историю, удивлявшую неизменно растущим количеством плененных врагов. Но он благосклонно прощал словоохотливому старику эти неточности. Уж очень складно получалось у деда Захара внушать мысль, что германцев бояться не стоит.
– Вояки воны так соби! – неторопливо скручивая «козью ножку», скупо ронял Захар Петрович слова, готовясь к долгому повествованию. Несмотря на то что в этой республике прожил уже достаточно много лет, он по-прежнему оставался верен южно-казачьему говору, густо замешанному на украинской мове. – Воюють, покуда свитло. А як тильки ничь шинелькою землицу покрое, так караул выставляють, ружья в пирамидку складуть и хучь ты трэсни, а баталиям кинец! – уверял он, выпуская из широких ноздрей тугие струйки дыма сквозь седые, с характерной желто-коричневой дорожкой усы. – Больше всего прочаго воны любять на губной гармонике играть! Нам, разведчикам, то дуже на руку було, тому як на звук ентот шукать супротивника легче. М-да… Гармоника нимчуре навроде как настроение поднимает, чи што! И вот забачили мы, што на сухое горло воны долго на той бандуре играти нэ можут. Як словно горло сохне, чи што! Тянет их шнапсу накушаться. – Рассказывая, старик стряхивал пепел деликатным постукиванием костяшкой указательного пальца по цигарке. – Я того шнапсу добре наився! Не горилка, конешна, напрямки скажу, но за неимением чого другого пойдет. Искушает нимчура того шнапсу