Темные проемы. Тайные дела. Роберт Эйкман
Читать онлайн книгу.
сухое карканье – как если бы она перенесла какую-то неприятную операцию на гортани.
– Отдашь мне ключи?
Мне было трудно понять, что она говорит, и мое осоловелое состояние не облегчало ситуацию. Я встала крайне неуклюже, а Салли уставилась на меня своими изменившимися глазами. Я лежала на каменном полу. Острая боль пронзила затылок и шею.
– Рада, что ты чувствуешь себя лучше, Салли. Вот уж не ждала тебя встретить здесь.
Эти мои слова прозвучали невероятно глупо.
Она ничего на это не сказала, просто протянула руку – серую, костлявую, увитую ярко проглядывающими вспухшими венами. Я протянула ей увесистую связку ключей, на миг задумавшись, как она проникла в дом без нее. Животное над нами продолжало беспрерывно скулить; к его голосу присовокупился шум, похожий на ворчание борова. Я невольно и с некоторой опаской подняла взгляд к потолку.
Салли забрала ключи – плавным, мягким жестом, без резкости. Затем, будто подражая мне, она уставилась немигающими глазами вверх – и вдруг пронзительно, резко и визгливо, рассмеялась, застав меня врасплох.
– Ты любишь детей, Мел? – спросила она. – Хочешь посмотреть на моего ребеночка?
Меня этот вопрос пробрал до костей, и я точно не помню, как отреагировала. Салли теперь, казалось, была полна ужасной гордости.
– Поверь мне, Мел, – сказала она, – есть способы прийти в этот мир, которые ты даже не можешь себе представить.
Меня снова начало трясти, но Салли схватила меня своей серой рукой и потащила по лестнице в подвал.
– Хочешь, будешь крестной мамочкой? Познакомься со своим крестником, Мел.
Звуки доносились из библиотеки. Я вцепилась в перила. Несмотря на весь тот туман, что заволок мне ум, я все же поняла, что странные «хруп-хруп», вклинившиеся в звериную какофонию, издают книги доктора Тесслера, которые кто-то рвет. Но именно гортанные и хриплые завывания невидимого существа заставили мое сердце покрыться инеем.
Или сталью… ведь когда Салли потянулась, чтобы оттащить меня от перил и уволочь за собой в биб-лиотеку, я внезапно поняла, что у нее совсем нет сил. Что бы ни случилось с ней, этот опыт явно ее изрядно вымотал.
Я высвободилась из ее хватки, отпустила перила и поспешно зашагала к выходу. Тогда Салли принялась царапать мне лицо и шею; я энергично отпихивала ее и даже отвесила раз-другой суровую пощечину. Тогда Салли понесла своим неестественным ломким голосом громкую околесицу, будто выкликая существо в коридор. Она полосовала и терзала меня своими отросшими за время пребывания в больнице ногтями, попутно лопоча приторные, отдающие умопомешательством нежности в адрес звереныша в библиотеке.
Наконец я обнаружила, что мои руки сомкнулись на ее шее – ничем не прикрытой, несмотря на холодную погоду. Я больше не могла терпеть этот надломленный голос. Она принялась бить меня ногами; у ее туфель, казалось, были металлические носы – ну или сами ее ноги, пришла мне в голову абсурдная мысль, сделались стальными. Навалившись