Ванильный альбом. I. Владимир Мороз
Читать онлайн книгу.
укрывая уютным мягким одеялом фальшивого спокойствия.
Последний раз моргнув глазками, девочка погрузилась в сон, уносясь куда-то высоко, чтобы больше не вернуться. Прошло совсем немного времени, и белая причудливая снежинка, подарок самой Метелицы, покружившись, медленно опустилась на длинные ресницы ребёнка. И так осталась лежать, не растаяв…
Девятая жизнь
– Привет! Давно не виделись, – седой Ангел присел на краешек кровати, на которой маленьким худеньким калачиком лежал серый кот.
– Да уж, – тот совершенно не удивился старому знакомому. Лишь надсадно вздохнул, с трудом приоткрыв уставшие, наполненные болью зелёные глаза – считай, с последнего раза полвека прошло.
– Не возражаешь, если побуду немного?
Кот ничего не ответил, лишь ещё больше наклонил голову, уткнувшись носом в лапы. Он умирал. Жизнь медленно, мучительно уходила из него, с каждым ударом сердца, с каждым вдохом.
– Это твоя последняя, девятая. – Ангел сложил руки на коленях, глядя на несчастное животное.
– Знаю, – ответил кот, – как говорил один человек: всё проходит…
– Людям меньше повезло, у них всего одна жизнь, а потом сразу в вечность или как Творец решит. А помнишь, как мы впервые познакомились? – Ангел грустно улыбнулся. – Ты был такой забавный, маленький, с чёрной шёрсткой, ни единого белого пятнышка.
Кот кивнул головой:
– Я тогда только родился. Ещё слепой был. Человек забрал меня от мамы и весь наш выводок закопал в саду. Буднично вырыл яму, бросил нас туда, плачущих, и молча засыпал землёй. Ты тогда впервые нёс мою душу на небо.
– Всё верно, я тоже был совсем молодой, поэтому очень переживал за тебя, долго не мог успокоиться. Это уже потом насмотрелся всякого. И вроде пора бы зачерстветь, но пока не получается.
– А второй раз, – продолжил кот, – опять же сразу после рождения, человек посадил меня в мешок и бросил в пруд. Я барахтался, умолял, но вскоре нахлебался холодной воды и утонул. Наверное, поэтому впредь жутко боялся всего мокрого, прямо до трясучки. Каждый раз, слушая, как идёт дождь, чувствовал леденящий ужас жуткой смерти.
– Ты был весь мокрый, и я согревал тебя, прижав к сердцу, пока поднимались.
– Впрочем, все остальные шесть жизней были такие же безрадостные. – Кот прикрыл глаза и долго лежал не шевелясь. Лишь по еле заметному поднимающемуся и опускающемуся боку было понятно, что он ещё дышит. Ангел, стараясь не тревожить животное, молчал.
Минут через пять, набравшись сил для разговора, серый кот снова приоткрыл глаза:
– Однажды ради развлечения человеческие дети бросили меня собакам, те и разорвали.
– Это была четвертая, – вздохнул Ангел. – Помню, как плакал, держа в ладошках твою разорванную душу. Ох, дети-дети, – он покачал головой, – иногда они бывают очень жестоки, совершенно не зная и не понимая цену ни своей жизни, ни тем более чужой.
– А помнишь ту семью, в которой