Отец. Что тут такое, что за шум?

      Зоя. Папа, ты уже пришёл? Так рано? Мамы ещё нет. Ужинать будешь?

      Отец. Зоя, мне надо с тобой серьёзно поговорить.

      Зоя. Что-то случилось?

      Отец. Было совещание в райкоме. Твоя любимая тётя Аля рассказала о вашей вечеринке. Я тебе запрещаю ходить на эти сборища! Ты поняла меня?

      Зоя. Нет, не поняла, объясни, пожалуйста!

      Отец. Эта публика не для тебя. Филфак! Это же сплошное диссидентство и разврат! Ты знаешь, на какой я работе, и любая тень, в виде твоих связей с этой компанией, да ещё с иностранцами, может поставить точку, а, может, и кляксу, на моей карьере. Чтобы больше этого не было.

      Зоя. А почему Эмме можно?

      Отец. У Эммы есть прикрытие, а у нас его нет.

      Зоя. Прикрытие – это её отец, то, что он – особист или как это называется?

      Отец. И об этом нужно помалкивать. А это что за книга? «Гулаг»? Откуда? Понятно. Больше ты её не увидишь. Забирает книгу.

      Зоя. Папа! Ну почему? Ведь уже и так всё известно! В школе мы проходили «Ивана Денисыча». Почему же это нельзя?

      Отец. Теперь уже нельзя.

      Зоя. Что, оттепель прошла? Как же после этого жить? Где правда, где справедливость?

      Отец. Правда – честно трудиться и выполнять свой долг. И гордиться своей страной – самой справедливой в мире. Зоя. И ты в это веришь?

      Отец. Я верю и всё для этого делаю.

      Зоя. Веришь, что наступит коммунизм, как нас учили в школе?

      Отец. Да, я в это верю. Коммунизм – это наша цель и моя мечта. И это сбудется, если нам не будут мешать вроде тех, с кем ты так дружишь.

      Зоя. Ты запрещаешь мне дружить с Эммой? Ведь её родители – самые близкие ваши с мамой друзья!

      Отец. Дружи, но будь осторожна. И никаких связей с иностранцами.