Но больше нет

      тебя со мной,

      такой желанной

      и родной.

      А ты теперь

      с другим в раю.

      А я в аду.

      Молюсь

      И жду…»

      ***

      И вот уж утро наступило,

      и солнце, выйдя из—за туч,

      весь город словно оживило,

      направив в окна яркий луч.

      И птицы трели засвистели,

      прогнав ночную тишину,

      и, песнь закончив, полетели

      измерить неба глубину.

      И кое—где уж горожане,

      покинув тёплые дома,

      бредут в тумане, как в сметане —

      влекут их ранние дела.

      Онегин, тоже встав пораньше,

      уж переделал кучу дел,

      решив грустить не стоит дальше,

      что дальше некуда – предел…

      А после завтрака он видит,

      что к ним подъехал экипаж,

      поручик из него выходит

      и дом берёт на абордаж.

      Сначала слышен его бас,

      а вот он сам стоит анфас.

      – Онегин! ты опять пропал!

      И не болтай, что мол устал,

      что будто бы упадок сил

      тебя внезапно подкосил!

      Сказали мне, ты так бежал,

      как будто в салочки играл!

      – Действительно, пришлось уйти

      мне где—то после десяти…

      – Уйти?! Поведал мне гусар

      ты нёсся, словно на пожар!

      – А может я окоченел

      и побежал, чтоб бег согрел?

      иль захотелось мне уснуть…

      или поспать? …не в этом суть!

      придумай сам чего—нибудь!

      – Меня б устроил даже бред,

      мол, отлучился на обед,

      но лишь бы правдою он был,

      а не первопричину скрыл.

      – Мне тоже не приятна ложь,

      но не хочу я обсуждать,

      чтО породило сердца дрожь

      и вновь заставило страдать.

      – На самом деле знаю я

      (иглы в стогу не утаить),

      чтО гложет изнутри тебя

      и не даёт нормально жить —

      хоть и стараешься ты скрыть

      не смог Татьяну ты забыть.

      – Да… я согласен… не могу.

      Я всё испробовал! Не лгу.

      Не пожелаю и врагу

      я жизнь такую – как в аду…

      Давно мечтаю «не любить»…

      Я жить хочу, спокойно жить…

      Но на душе – сплошная ночь,

      и вряд ли сможешь ты помочь…

      – Придумал!! Грёмина – убить!

      А вас с Татьяной поженить!

      – Ты что такое говоришь???!!!

      – Всё, понял! Буду нем как мышь!

      Зато тебя расшевелил!

      А то «жить больше нетуу сиииил…»!

      Теперь я вижу – силы есть!

      И отпусти! Желаю сесть…

      Ну, пошутил я, пошутил.

      Я ж добрый – даже мух не бил!

      А тут