Вершина по имени ты. Татьяна Кононова
Читать онлайн книгу.
и на тренировках, и на редких встречах вне турклуба все надеялся, что и она посмотрит на него так же, но почему-то не получалось – а может быть, он был слишком строг к себе и чего-то не замечал.
…Колеса стучали убаюкивающе, изредка выхватывая из мерного перестука грохочущие стыки рельс. За окном проносились редкие деревенские домики, поля и перелески, еще не покрытые снегом, но уже облетевшие, острые и черные в своей наготе, мокрые от недавнего дождя. Закат, раскинувшийся во всю синь безоблачного неба, провожал летящий состав бесконечной алой полосой, растворяющейся в золоте, а потом – в черной земле за несуществующей чертой горизонта.
Поезд постепенно погружался в сон. Привычные запахи ужина, дешевого кофе, жареных семечек, чистого белья и горячего железа душили, несмотря на приоткрытое окно, под стук колес кто-то храпел, кто-то посвистывал носом, кто-то на другом конце вагона тихо переговаривался и хихикал. В плацкарте всегда было людно и шумно, а на верхних полках – страшно неудобно и тесно, но весной, под тусклым желтоватым светом вагонной лампы, на хрустящей от свежести тонкой потрепанной постели, после долгого дня в шумном и мокром снегу, лучше места для отдыха, казалось, не будет на свете.
Спать не хотелось. Мерно раскачиваясь туда-сюда вместе с сонным вагоном, Аля задумчиво листала маленький томик стихов, который ей подарили в школе на выпускном. Еще в самом первом походе руководитель их группы, проживший в палатке дольше, чем в городской квартире, учил их собирать рюкзак: объемное – вниз, тяжелое – равномерно к спине, мелочи – по многочисленным карманам, которые каждый пришивал себе, кто во что горазд. Увидев, что участница прячет книжку в рюкзак, и без того не очень вместительный, руководитель выговаривал ей долго и упорно, но, когда спустя три или четыре выхода Аля ни разу не пожаловалась на тяжесть и не отстала, он в конце концов сдался и едва ли не первым приходил к костру послушать, как она читает надрывную Ахмадулину, задумчивого Евтушенко, нежного Рождественского. “Я решусь на все неизвестное, на все безрассудное – в море брошусь, густое, зловещее, и спасу тебя…”
Поезд качался и плыл в темноту, унося маленькую группу туристов дальше и дальше от такой привычной и родной Москвы. По железной дороге ребята должны были добраться до Владикавказа, оттуда – машиной до села Нижний Унал, а потом – пешком в горы. Ночь красила небо в темно-синий, щедрыми горстями сыпала звезды. Острые, колючие и размытые из-за скорости состава силуэты деревьев проплывали мимо, тянули скрюченные лапы, еще не скрытые листвой, и пугали первых ночных птиц.
Але не спалось. Свет давно погасили, и она уже не могла читать: стихи звучали, шуршали и шелестели в ее голове по памяти, и почему-то то голосом мамы, то голосом строгого профессора классической литературы, то голосом того паренька, чей подарок она держала в руках. Со стихами путались мысли: что ждет их впереди, каким будет этот маршрут? Они готовились к нему долго и тщательно, начали за три месяца, еще зимой. Тренировались преодолевать склоны и снежные