Амур. Лицом к лицу. Выше неба не будешь. Станислав Федотов
Читать онлайн книгу.
уже спокойно сказал Лю.
– Знаю, знаю: «Лунь Юй», Великий Учитель и тому подобное. Дорогой Лю, весь Китай живёт по учению Кун Фуцзы, как будто за две с половиной тысячи лет ничего в мире не изменилось. Увы, изменилось! Может быть, пора и Китаю меняться?
Лю Чжэнь вздохнул и смирился. Он лишь предоставил Саяпиным пустующую фанзу и позаботился о лечении раны Ивана. Фанза была маленькой – кухня и две комнатки, дров для отопления и приготовления пищи требовалось совсем немного. Лю Чжэнь привёз полные сани уже поколотых поленьев, их должно было хватить надолго. Да и с кормёжкой не обижал. А ещё – помог с похоронами погибших Саяпиных. Деда Кузьму он не знал, но вот Фёдор Кузьмич был для него родней некуда, ну и жену его Арину Григорьевну в сторону не отложишь. Счастливые: умерли в один день!
На окраине Сахаляна уже образовалось небольшое русское кладбище, при нём – часовенка, в которой совершал необходимые обряды священник отец Паисий, тоже из беженцев, – так что отпевание деда Кузьмы и семейной пары Саяпиных прошло, как полагается по православному обряду.
Иван весь март промаялся в постели: рана гноилась и никак не желала затягиваться. Китайский знахарь несколько раз менял свои приёмы и снадобья и в конце концов победил: 1 апреля Иван встал на ноги, а через день уже пришёл с Настей и Кузей на берег Амура. Там и встретился впервые после исхода из Благовещенска с атаманом Гамовым. Тот, выдержав пару минут скорби, подошёл и без предисловий предложил Ивану вступить в Союз Амурского казачьего войска на чужбине.
– Ни в какой союз мой муж вступать не будет, – заявила Настя. – Он своё отвоевал!
– Погоди, Настёна, – остановил Иван, сам спросил: – И чем должен заниматься этот Союз?
– Помогать выживать друг другу. Сохранять братство и единство казачества, – спокойно, не обращая внимания на рассерженную женщину, ответствовал атаман. – Тут создано Бюро помощи русским эмигрантам, мы ему помогаем. Находим жильё, работу, собираем деньги на нужды беженцев. Жить-то надо.
– Ты считаешь, что нам назад ходу нет?
– Пока нет. А дальше будет видно.
– Дальше, Ваня, рейды будут, – снова вмешалась Настя. Она сама удивлялась своей смелости, но не отступала: на кону было благополучие семьи. – Как ваш был, в девятисотом. Только теперь на ту сторону, на русскую.
– Женщина, вы бы помолчали, когда говорят мужчины, – поморщился Гамов.
– Настёна, ты и верно, попридержи язык. Всё ж таки атаман говорит, головарь[3].
– Ты и правда так считаешь? Чё ж так безголово войском командовал, что мы тут оказались? – Настя с болью в глазах глянула на мужа, потом взяла за руку Кузю, который со стороны смотрел, как базанят[4] взрослые, и они пошли домой, к фанзе, стоявшей на отшибе от сахалянской улицы.
Иван проводил их взглядом и повернулся к Гамову:
– Ежели б ты знал, через что ещё девчонкой прошла Настя, ты бы убавил атаманского гонору. Сам пороху не нюхал, шашку в руке не держал, а туда же – «мужчина»!
Головарь – умный, толковый человек (
Базанить – громко спорить, кричать (