Маршрут проложен, ставится задача…

      Объект «мышей» стоит в квадрате N…

      Уже, расправив крылья, борт «Илюши»

      над сопкой лёгкий выполняет крен…

      Ждёт рампа, разделители потоков,

      проходы в бездну тьмы кромешной…

      И вот посыпались «летучьи мыши»

      в люк транспортный

      из самолёта спешно…

      К груди прижав контейнер плотно,

      спецназовец рывок раскрытья ждёт —

      секунды превращают в вечность

      его свободный в небесах полёт…

      Сползает слайдер, появился купол,

      наполнен парашют, снижение пошло…

      Болтается контейнер под ногами,

      а на душе тревожно и легко…

      Особый взвод бесшумно приземлился.

      Вся группа вышла в заданный квадрат.

      Рискуют люди-тени без фамилий…

      не ради денег, званий и наград!..

      Там, у врага,

      они под номерами

      из цифр и букв латинского шрифта,

      а женщины бормочут на гражданке,

      что рыцари исчезли навсегда!..

      Я всё сказал молчанием своим…

      Из глаз твоих катились слёзы:

      от чувственного взгляда, рук моих

      они, как листья, падали с берёзы,

      как слёзы осени тоскливой,

      промозглой, ветром обнажённой,

      они вонзались в душу, мозг —

      так плакать могут

      только матери и жёны!..

      Как молот, сердце грохотало,

      и боль рвалась, неистово хрипя…

      Ты, осенив крестом меня, сказала:

      «Пусть ангел и Господь хранят тебя!»

      И я ушёл в ночную неизвестность,

      как призрак, растворившись в тишине,

      где только Бог, любовь твоя и верность

      давали силы мне в неназванной войне!..

      Я ваш, я в вас, я вместе с вами —

      всегда, везде, в делах, в игре…

      давлюсь на кладбище слезами

      и в детском ин-тер-на-те!..

      Здесь, перед Богом на коленях,

      в непостижимой чистоте,

      ищу забвения в моленьях

      и силу духа во Христе!..

      Но вновь и вновь домой, в Россию,

      тянусь травинкой на ветру,

      чтобы обнять морозной синью

      всех вас врасплох,

      тайком к утру…

      Глаза в глаза – и сын поверил,

      что я пришёл, пришёл совсем…

      – Нет, мальчик мой! —

      Скатились слёзы… —

      Я здесь проездом,

      мой рейс в ноль семь…

      Герои, опалённые Афганом,

      друзья, кричащие от боли по ночам,

      спецназовцы, погибшие в Кобайе, —

      я эту оду посвящаю вам!

      Вы исполняли долг свой на чужбине,

      глотая