На место мы прибыли далеко за полночь.

      Меня то клонило в сон, то бросало в пот, и тут же пробирала дрожь. Давненько мне не было так паршиво…

      Ближе к двум часам ночи за окнами вагона мелькнули чёрные ворота, подсвеченные по периметру вереницами фонарей, и гигантские крепостные стены с рядами охраны.

      Таких стен я не видел никогда. Возведённые из камня и металла, толщиной в десятки метров, но их бойницы были предназначены для обороны не от внешнего врага, а от тех, кто нападёт из города. Поезд медленно проследовал в приоткрытые ворота, миновал ещё одни, поменьше, и на пару минут скрылся в темноте туннеля.

      А потом перед глазами предстал Ронстад. Громадный и величественный.

      Башни ратуши вдалеке, вымощенные гранитом улицы, театральные площади с фонтанами и памятниками, пара церквей с золочёными крестами, мрачные католические соборы, многоэтажные особняки, блестящие витрины магазинчиков и кафе вдоль тротуаров.

      И если забыть об оборонительных стенах, то Ронстад выглядел вдвое богаче и чище столицы.

      Правда, неприятные детали всё же бросались в глаза: во-первых, на улицах не было ни души, во-вторых, у железнодорожных путей стоял заградительный кордон из солдат и, судя по чёрной форме, это была военная служба самого Ронстада. И, скорее всего, состояла она из адептов кодо.

      Увидев их, Джо заметно занервничала и покосилась на меня. В её глазах читался страх: она всё ещё опасалась, что убитого ею солдата обнаружат до того, как мы ступим на землю Ронстада. Я же, как ни странно, оставался хладнокровным (или остатки овеума в крови притупили все чувства и снизили волнение до нуля).

      Из вагона мы выходили по одному. Затем гуськом продвигались вдоль заградительного отряда солдат к пункту пропуска. Там проверяли документы.

      Когда дело дошло до меня, солдат долго изучал мой паспорт, потом спросил, прищурившись:

      – Какой у вас максимальный индекс кодо?

      Я пожал плечами, стараясь сделать это как можно непринуждённее.

      – Ноль-восемь, не больше.

      – Стойте спокойно, я проверю, – потребовал вдруг солдат, хотя до меня всех пропускал без задержек.

      Он вынул из нагрудного кармана небольшое устройство в виде прямоугольной призмы и направил на меня. По поверхности стекла побежали зелёные знаки. Солдат нахмурился.

      – У вас нулевой индекс, мистер… – он заглянул в мой паспорт, – мистер Питон.

      – В чём дело? – К нам подошёл Генри.

      – Тут решили, что я не адепт кодо, – усмехнулся я, скрывая за усмешкой чудовищное напряжение.

      Никогда раньше не видел подобных устройств, вот так быстро определяющих индекс кодо. Если тут все с такими ходят, то мне не поздоровится. Однозначно.

      Солдат снова направил на меня призму. На этот раз она вспыхнула красными знаками.

      У проверяющего округлились глаза.

      – Сто сорок пять… – он побледнел и потряс призму.

      – Пропускай, – ткнул его сослуживец. – Так не бывает… то