Знак шпиона. Андрей Троицкий
Читать онлайн книгу.
И сделалось не по себе. Пуля – вот это вариант. Мужское решение проблем. Вспомнился отцовский наградной ПСМ… И дальнейший план действий сложился в голове легко.
Заглянув на кухню, Максим отметил про себя, что домработница ушла. Он выбрал небольшую кастрюлю из нержавейки, быстрым шагом через коридор дошагал до своего рабочего кабинета, шмыгнул за дверь и повернул ключ в замке. Задернув шторы и включив верхний свет, сел в кресло, нагнулся, оторвал от стены кусок плинтуса. В этом тайнике помещались скатанные в тонкие трубочки проявленные фотопленки и несколько исписанных листков бумаги, тоже скатанных трубочками. Поставив обрезок плинтуса на прежнее место и включив кондиционер на полную катушку, некурящий Никольский долго копался в столе в поисках коробки спичек. Наконец поставив перед собой кастрюлю, зажег спичку и одна за другой сжег пленки и бумагу. Подошел к окну, открыв раму, вывалил горячий пепел вниз, поставил кастрюлю на пол.
Просидев четверть часа за столом, Максим понял, что составлять предсмертные записки он не умеет. И вправду, откуда набраться опыта, если такую чертовню он пишет первый и единственный раз в жизни. «Я решился на этот шаг, потому что несколько раз посещал врача, который пользуется моим доверием. Диагноз сомнений не вызывает, а врач, человек честный и прямой, не дал мне ни одного шанса. Я неизлечимо болен. Все, что маячит впереди, – долгая мучительная агония. Но я всего этого не желаю: бесполезных операций, химиотерапии, облучения. Не хочу обрекать на бесполезные затяжные муки свою семью и себя самого. Я боюсь физической боли, страданий, поэтому лучше все решить сразу, в одно мгновение поставить точку. Хочу надеяться, что близкие поймут и простят меня, умершего смертью безбожника. Но иначе я не могу».
Максим остановился, отложил в сторону ручку. Даже в эти последние минуты жизни он не может позволить себе такую роскошь как искренность и честность. Он должен врать, изворачиваться до последнего. По факту самоубийства прокуратура возбудит дело. Какое-то время будут по всей Москве и ближнему Подмосковью искать мифического доктора, имеющего частную практику и поставившего Максиму смертельный диагноз. Врач ошибся, безусловно, он ошибся, ведь эксперты, которые будут проводить вскрытие тела, опровергнут все утверждения покойного, высказанные в предсмертной записке. Однако самоубийство Никольского укладывается в логические рамки.
Да и выводы экспертов не будут иметь большого значения. Следователи ФСБ, а дело о гибели дипломата будет вести ФСБ, неизбежно придут к заключению, что пациент, по натуре болезненно мнительный ипохондрик, настолько испугался смертельного приговора врача, что сам решил ускорить кончину, избавив себя от долгой агонии. Поиски медика закончатся безрезультатно. Однако у прокуратуры и ФСБ вряд ли появится и тень сомнения в искренности предсмертной записки.
Максим расписался в правом углу листа, проставил число. Сунул бумагу под стекло, покрывающее столешницу. Иначе записку забрызгает кровью.
Когда на столе зазвенел телефон, Максим, стараясь