Глава 5

      Домой мы зашли смеясь. Яна отошла от встречи с бывшим, отпустив ситуацию. Было приятно снова на подруге видеть улыбку. После музея и кафе, мы еще погуляли по центру Москвы.

      – Это был замечательный день, спасибо! – крепко обняв меня, Яна посмотрела в зеркало, к которому я стояла спиной.

      – Было бы за что благодарить!

      – За его красные щеки после ударов, – она ехидно посмеялась.

      – Чего хихикаете там? – раздался голос Ала.

      – Над тобой, – усмехнулась я, заходя на кухню.

      – Нашли крайнего, – хмыкнул парень и подкинул яблоко, ловя его, чтобы откусить. – Как музей?

      – Супер! Выставка просто отпад! – восторгалась и кружилась Яна.

      В коридоре послышался шум, значит, и остальные жители дома вернулись. Что-то долго они…

      На диван в гостиной упала уставшая Олеся. За ней зашел Ян.

      – Ну, а у вас как дела? – спросил Ал, жуя яблоко.

      – Скучный матч был, его еще задержали почти на час! – возмущалась девушка.

      Ладно, теперь понятно, почему они пришли почти в одно время с нами. На душе отлегло.

      – Мне показалось нормальный матч, – Ян плечами пожал и открыл холодильник, доставая Колу.

      – Это Кола с моей полки! – встрепенулся Ал.

      – Не жмоться, куплю новую.

      Мы еще чуть-чуть поболтали, а после разбрелись по своим комнатам. Решила порисовать и достала из ящика недавно купленный скетчбук.

      Проведя рукой по гладкой поверхности блокнота, вспомнила, как ходила в книжный именно с Яном. Я, может, похожа на больную фанатку – без может – но мне он от всего сердца нравится больше, чем просто за внешность. Только преимущественно, чем момент моего безрассудства, интересно узнать, что у Олеси к нему. Возможно, их связывает больше, чем любовь к баскетболу и учеба по одной профессии. Но мне не стоит на этом зацикливаться…

      Я открыла белые листы, кладя скетчбук на стол, в их шершавости была своя прелесть. Намеренно взяла с листами для акварели. Данную технику я не очень люблю, но рисунки, раскрашенные акварелью, более мне по душе.

      В голове стоял образ Яны, смотрящей на картины и манекены. Этот взгляд был пропитан восхищением и любовью к предмету своего интереса, и потому это меня привлекло. Она давно просила свой портрет, но рисовать по «хочу» мне тяжко, так что воспользуюсь вдохновением и сделаю его сейчас.

      На телефоне я открыла одно из фото во Вконтакте у Яны, чтобы лучше прописать детали. В рисовании была самоучкой, потому не считала свои «каракули» чем-то весомым или просто отличным, лишь другим они нравились, так что я продолжала это дело. Да на самом деле рисование приходило на выручку, чтобы забыться от реальной жизни.

      В процессе я наслаждалась звуками штрихов в то время, когда карандаш то плавно, то остро скользил по листу, вырисовывал целостную картину, соединяя детали. Черты Яны были мягкими с редкими нотами остроты и точности. Однако привилегии я в сторону плавности отдала и стремилась рисовать