От телестудии до дома было совсем недалеко, и Прошкин любил преодолевать это расстояние пешком, на что тратил минут пятнадцать-двадцать. В тот день на работу он не пришёл.

      Беззаботно насвистывая какой-то лёгкий мотивчик, с дипломатом в руках, замдиректора Третьего канала шёл по одной из центральных аллей, с удовольствием разглядывая покрытые густой зеленью деревья и сочную траву, когда ему навстречу ступил некий субъект. Субъект обладал нервным взглядом, двухнедельной щетиной, немытыми волосами и характерным запахом. Черты его лица казались нечётким рисунком, выполненным кем-то из мастеров живописи.

      – Вы же Геннадий Прошкин, с Третьего? – поинтересовался новоявленный.

      – Ну, допустим, – ответил Прошкин, машинально отступая на шаг назад. – А вы кто?

      – О, скоро вы обо мне узнаете… – пообещал странный мужчина. – Если только меня не поймают эти.

      – Эти? – уточнил Геннадий, уже подозревая, с кем разговаривает.

      «Похоже, очередной ненормальный, – пронеслось в голове. – Как некстати – из-за него я могу опоздать на работу, а Мещеряков серьёзно к такому относится».

      Собеседник Прошкина замялся.