Идите же! – Мой голос нем

      И тщетны все слова.

      Я знаю, что ни перед кем

      Не буду я права.

      Я знаю: в этой битве пасть

      Не мне, прелестный трус!

      Но, милый юноша, за власть

      Я в мире не борюсь.

      И не оспаривает Вас

      Высокородный стих.

      Вы можете – из-за других —

      Моих не видеть глаз,

      Не слепнуть на моем огне,

      Моих не чуять сил…

      Какого демона во мне

      Ты в вечность упустил!

      Но помните, что будет суд,

      Разящий, как стрела,

      Когда над головой блеснут

      Два пламенных крыла.

      Быть нежной, бешеной и шумной,

      – Так жаждать жить! —

      Очаровательной и умной, —

      Прелестной быть!

      Нежнее всех, кто есть и были,

      Не знать вины…

      – О возмущенье, что в могиле

      Мы все равны!

      Стать тем, что никому не мило,

      – О, стать как лед! —

      Не зная ни того, что было,

      Ни что придет,

      Забыть, как сердце раскололось

      И вновь срослось,

      Забыть свои слова и голос,

      И блеск волос.

      Браслет из бирюзы старинной —

      На стебельке,

      На этой узкой, этой длинной

      Моей руке…

      Как зарисовывая тучку

      Издалека,

      За перламутровую ручку

      Бралась рука,

      Как перепрыгивали ноги

      Через плетень,

      Забыть, как рядом по дороге

      Бежала тень.

      Забыть, как пламенно в лазури,

      Как дни тихи…

      – Все шалости свои, все бури

      И все стихи!

      Мое свершившееся чудо

      Разгонит смех.

      Я, вечно-розовая, буду

      Бледнее всех.

      И не раскроются – так надо —

      – О, пожалей! —

      Ни для заката, ни для взгляда,

      Ни для полей —

      Мои опущенные веки.

      – Ни для цветка! —

      Моя земля, прости навеки,

      На все века.

      И так же будут таять луны

      И таять снег,

      Когда промчится этот юный,

      Прелестный век.

      Я с вызовом ношу его кольцо

      – Да, в Вечности – жена, не на бумаге. —

      Его чрезмерно узкое лицо —

      Подобно шпаге.

      Безмолвен рот его, углами вниз,

      Мучительно-великолепны брови.

      В его лице трагически слились

      Две древних крови.

      Он тонок первой тонкостью ветвей.

      Его глаза – прекрасно-бесполезны! —

      Под крыльями распахнутых бровей —

      Две бездны.

      В его лице я рыцарству верна.

      – Всем вам, кто жил и умирал без страху. —

      Такие – в роковые времена —

      Слагают стансы – и идут на плаху.

      Я видела Вас три раза,

      Но нам не остаться врозь.

      – Ведь первая Ваша фраза

      Мне сердце прожгла насквозь!

      Мне смысл ее так же темен,

      Как шум молодой листвы.

      Вы – точно портрет в альбоме, —

      И мне не узнать, кто Вы.

      ………………………………..

      Здесь всё – говорят – случайно,

      И можно закрыть альбом…

      О, мраморный лоб! О, тайна

      За этим огромным лбом!

      Послушайте, я правдива

      До вызова, до тоски:

      Моя золотая грива

      Не знает ничьей руки.

      Мой дух – не смирён никем он.

      Мы – души различных каст.

      И мой неподкупный демон

      Мне