Странное чувство испытывал Николай – даже не оторванности, а нечто более значимое.

      Ведь любая чужбина всегда вызывала ностальгию по родному дому хотя дом этот располагался на поверхности того же самого шара, что и чужая земля, не-родина.

      А теперь он находится и вне дома, и вне планеты.

      В Воронине впервые зарождались ростки нового отношения к вопросу «свой-чужой» – у него появилась родная планета…

      Где Земля, там и дом.

      И какая разница, стоишь ли ты на пороге его или бредешь в тысяче миль от порога?

      Тысяча – это такая малость…

      Особенно, если сравнивать с мегаметрами космических трасс.

      Воронин усмехнулся – в бездонной черноте мирового пространства волей-неволей на философию потянет, на возвышенные размышлизмы о тщете всего сущего.

      Жаль, конечно, что он, сделав суровое лицо, не ведет исследовательский корабль на штурм неизвестного, а рулит обычным грузовиком.

      Вот только какая разница?

      Неведомое ли ждет его или разгрузка пищевых рационов, приборов и прочего барахла на базе «Королев», за бортом – одно и то же.

      Немигающие звезды. Голое Солнце. Бесконечность.

      Дешифратор рации замигал зеленым огоньком, отрывая от дум, и хорошо поставленный голос произнес:

      – Космический корабль «Энтерпрайз» вызывает ТМК «Леонов». Ответьте, пли-из!

      Николай прижал усик микрофона и сказал:

      – «Леонов» на связи.

      – О'кей! С кем я… мнэ-э… разговариваю?

      – Командир корабля Николай Воронин.

      – Гуд. Меня зовут Блайн, Ралстон Блайн. Можно просто Ралс. Господин Воронин, члену нашего экипажа стало… мнэ-э… плохо. Ему срочно требуется арадиатин. Вы не поделитесь?

      – Ну, конечно, Ралс. А сами-то вы где?

      – Гелиоцентрические координаты…

      Царев вывел цифры на монитор.

      – Это как бы рядом – десять мегаметров!

      – Отлично. Берите наши пеленги, – сказал Воронин. – Надеюсь, у вас есть запас свободного хода?

      – О, йес! Йес! Сейчас мы… мнэ-э… рассчитаем новую траекторию и будем вас погонять… Сорри! Догонять!

      – Догоняйте, догоняйте…

      Несколько часов спустя «Энтерпрайз» был уже различим на экране сканера, походя на снежинку – поперек длинного и узкого корпуса торчали решетчатые кронштейны, длинные и тонкие.

      Половина кронштейнов была увенчана непонятными цилиндрами-бочонками, а остальные три, погнутые и перекрученные на концах, ничего не несли.

      «Может, у них авария? – подумал командир ТМК. – Чего молчат