Чудовища, рожденные и созданные. Танви Берва
Читать онлайн книгу.
выгибает бровь под плотно прилегающим шарфом.
– Мне казалось, противоядие требуется Эмрику срочно.
Я бегу домой, даже не попрощавшись.
Глава 3
Воздух в прихожей трепещет с безмолвием притаившегося хищника. Жаль, Эмрик сейчас не здесь. Он спит, замотанный в марлю. Введение противоядия было мучительно медленным. К моему возвращению брат начал бредить. Папа решил отметить, как долго меня не было, вместо того чтобы порадоваться тому, что у нас вообще есть антидот.
У меня такое чувство, что на моей коже не осталось живого места от синяков, но у нас нет обезболивающих. Ломота скачет по всему телу, закручиваясь спиралью то тут, то там.
Никто не говорит.
Мне отчаянно хочется пропустить эту ночь и проснуться, когда все проблемы рассосутся сами собой.
Обстановка в крошечной прихожей убогая, как и во всём остальном доме, за исключением одной из моих синих глиняных ваз в углу. Поставленные в неё терновые цветы увядают. В нише в стене кувшин с водой, в котором плавают две морские звёздочки. Их мерцание то ослабевает, то становится ярче при каждом глотке. Это единственный источник света. Ни одну из стеклянных ламп, которые мастерит Эмрик, не зажгли этой ночью. У нас траур.
Я пережёвываю каждый кусочек пищи так, словно ем в последний раз.
С этим чувством я познакомилась, когда мне исполнилось восемь.
Я чавкаю слишком громко. Провожу стальной ложкой по столу, чтобы замаскировать звук.
Папа бросает на меня строгий взгляд.
Я замираю.
Вновь воцаряется тишина. Она закипает.
Боль резко пронзает ладонь. Рука соскальзывает. Я хватаю ложку, но лишь рву бумажную тарелку пополам, рассыпая драгоценный фиолетовый рис. Ложка бесцеремонно падает на пол.
– Там был всего один… – начинаю я и осекаюсь. У мамы на лице выражение то ли жалости, то ли разочарования. – Даже до того, как я вмешалась, только один. Из-за шторма. – Боль продолжает пульсировать в пальцах, волдыри покалывают, грозя лопнуть. – Я отпустила его не специально. – Я стараюсь, чтобы голос звучал ровно. – Его челюсть лежала на плече Эмрика. Зверь был здоровенным. Я не могла… не хотела, чтобы Эмрика ранило ещё сильнее, – заканчиваю я вяло.
Мама смотрит в пространство между нами. По её лицу непонятно, о чём она думает. Когда я вернулась, Лирия опять кашляла, и мама была слишком занята заботой о ней, так что мне пришлось заняться Эмриком.
– Лила, – говорит папа. – Что тот фармацевт сказал нам на прошлой неделе?
Мамина грудь вздымается и опускается. Она заправляет каштановую прядь назад. Волосы, как всегда, разделены пробором посередине, что зрительно вытягивает круглое лицо. Татуировки колечками повторяют линию роста волос и заканчиваются на висках. Она ничего не говорит. Ей и не нужно. Мы с Эмриком попросили у аптекаря месячную отсрочку перед тем, как он пойдёт к судье-съёмщику. Вот только он был непреклонен.
– Сказал, что подумает, – вру я. – Деньги Крейн его задобрили.
Лирия