Грустно ветер веет.

      Небосклон чернеет,

      И луна не смеет

      Выглянуть из туч;

      И сижу одна я,

      Мгла кругом густая,

      И не утихая

      Дождь шумит, как ключ.

      И в душе уныло

      Онемела сила,

      Грудь тоска стеснила,

      И сдается мне,

      Будто всё напрасно,

      Что мы просим страстно,

      Что, мелькая ясно,

      Манит нас во сне.

      Будто средь волнений

      Буйных поколений

      Чистых побуждений

      Не созреет плод;

      Будто всё святое

      В сердце молодое,

      Как на дно морское,

      Даром упадет!

      Среди забот и в людной той пустыне,

      Свои мечты покинув и меня,

      Успел ли ты былое вспомнить ныне?

      Заветного ты не забыл ли дня?

      Подумал ли, скажи, ты ныне снова,

      Что с верою я детской, в оный час,

      Из рук твоих свой жребий взять готова,

      Тебе навек без страха обреклась?

      Что свят тот миг пред божьим провиденьем,

      Когда душа, глубоко полюбя,

      С невольным скажет убежденьем

      Душе чужой: я верую в тебя!

      Что этот луч, ниспосланный из рая, –

      Какой судьба дорогой ни веди, –

      Как в камне искра спит живая,

      В остылой будет спать груди;

      Что не погубит горя бремя

      В ней этой тайны неземной;

      Что не истлеет это семя

      И расцветет в стране другой.

      Ты вспомнил ли, как я, при шуме бала,

      Безмолвно назвалась твоей?

      Как больно сердце задрожало,

      Как гордо вспыхнул огнь очей?

      Взносясь над всей тревогой света,

      В тебе, хоть жизнь свое взяла,

      Осталась ли минута эта

      Средь измененного цела?

      «Здравствуй, наш монах печальный!

      Мы к тебе идем опять:

      Солнце в лес скатилось дальный –

      Скучно в поле нам гулять.

      Ведь мы дети здесь чужие:

      Из родной своей земли

      Мы с отцом сюда впервые

      Только месяц что пришли.

      Мы не свыклись с вашим краем,

      И мальчишки тех полей

      Говорят нам, что не знаем

      Игр