Несбыточны твои желанья, верь мне!

      Коль так – мой пыл остынет сам собой.

      И приступать к несбыточному праздно.

      Так продолжай – и ненавистна будешь

      Усопшему навеки, как и мне.

      Нет, пусть я буду вовсе безрассудна,

      Пусть претерплю обещанный удар —

      Но я не отрекусь от славной смерти.

      Прощай сестра! Мечта твоя, безумна,

      Но для родных ты истинно родная.

      Здравствуй, Солнца желанный луч!

      Краше всех просиявших зорь

      Над Диркейским святым руслом[3]

      Ты сверкнул, золотого дня

      Ясный взор, после долгой мглы

      Свет неся семивратным Фивам!

      Ты же, жгучей шпорой вонзясь,

      Вражью рать о белых щитах,

      Что к нам Аргос в бой снарядил,

      В бегство двинул быстрее.

      Поднялась она гордо на нашу страну,

      Под грозой Полиниковых гневных речей.

      Как блистали доспехи, как веял султан!

      Так парит над землею могучий орел:

      Белоснежные крылья колышут его,

      И угрозой с небес

      Его яростный крик раздается.

      Над чертогом повис орел;

      Лесом гибельных копий он

      Обложил семивратный вал.

      Но вкусить не пришлось ему

      Нашей крови, и смольный огнь

      Не коснулся венца твердыни.

      Вспять направил гордый он лет,

      За спиной услышав своей

      Гром оружий: хищник узнал

      Силу бранную змея.

      Ненавидит надменных речей похвальбу[4]

      Правосудный Зевес. Он заметил поток

      Необорный мужей и бряцающих лат

      Золоченую спесь – и у грани самой

      Огневицей перуна врагов ниспроверг,

      Уж разверзших уста

      Для ликующей песни победы.

      В гулком паденье поверженный огненосец[5]

      Землю ударил. Дышал он безумной злобой:

      Словно смерч-лиходей,

      Мнил смести он державный град.

      Такой ему жребий пал;

      Смертью иной прочих сразил

      Бурный Apec, наш покровитель

      Благоусердный.

      И седмица вождей у ворот семерых,

      Что доверилась удали в равном бою,

      Свои латы оставила Зевсу побед.

      Лишь они, нечестивцы, что, крови одной

      По отцу и по матери, копья свои

      Друг на друга направили, – смерти одной

      Испытали совместную горечь.

      Нам