Палач. Виктор Вальд
Читать онлайн книгу.
что он – и только он – ответственен перед Богом за насилие над девственной чистотой и сейчас самое время послужить Создателю в благодарность за возможность спасти душу.
Он рывком набросил на себя плащ и с силой толкнул дверь. Быстрым шагом пройдя большой этажный пролет и почти бегом спустившись по лестнице, мужчина едва не споткнулся о сидящего на последней ступеньке скрючившегося бюргермейстера. Забыв об учтивости и почтении, он схватил правой рукой Венцеля Марцела за ворот и повернул его лицом к себе. И тут же почувствовал густой винный запах, что, казалось, исходил не только изо рта напившегося до бесчувствия отца, но и из его носа и ушей. Вероятно, таким образом тот пытался уйти от ответственности перед дочерью и Богом.
«…оружие власти… но схватить и удержать дано единицам… тем, кто может пожертвовать многим и, прежде всего, самим собой. А чем ты готов пожертвовать, Венцель Марцел?» – полушепот старого епископа ледяной змеей пополз по извилинам мозга бывшего служителя подземелья Правды. Он слышал эти слова жестокого старика и теперь сам видел последствия их внушаемости.
«Чем ты готов пожертвовать, Венцель Марцел?…»
Если бы бюргермейстер не был так смертельно пьян, тот, кто держал его за ворот, непременно, позабыв о сословности и почтении, спросил бы строго, как Господь в неизбежный судный день. Но…
Венцель Марцел, перекатывая голову с одного плеча на другое, лишь выдавил жалкую улыбку и вслед за ней горько разрыдался.
Мужчина ослабил хватку, и тихо плачущий бюргермейстер тряпичной куклой осел на каменный пол. При этом его рука невольно потянулась к большому медному кувшину, стоящему у края лестницы. Но мужчина уже успел схватить желанный сосуд и осторожно переступил через затихающего Венцеля Марцела.
Подойдя к двери, мужчина, ни мгновения не колеблясь, распахнул ее и быстро вошел в каминный зал…
Глава 2
На следующий день, с первыми лучами давно ожидаемого солнца, отряд, состоящий из городских стражников и полусотни горожан добровольцев, пересек витинбургский лес и поднялся на холмы правого берега Рейна. Предстояло пройти еще несколько миль, чтобы упереться в обвалившиеся рвы замка Этсби.
Издавна, с темных времен, это место считалось нечистым. И не только оттого, что здешние болота дышали гнилостью и болезнями, а почва более напоминала торф. Местные холмы притягивали всякую нечисть – как дьявольскую, так и человеческую, – и часто на их вершинах полыхали костры и раздавались жуткие крики.
Чаще это были крики тех несчастных, кого захватили разбойники для своих плотских утех и омерзительных развлечений. Но были и шумные пиршества, которые задавали для своих вояк главари шаек.
Первым из главарей обосновался на этих холмах Гельрих Рыжий. Когда это было, и было ли вообще, записей в церковных книгах не сохранилось. Но память людская из поколения в поколение передавала страшную правду о Гельрихе Рыжем – гнусном разбойнике, убийце и насильнике. Реже вспоминали