Наследующий землю. Ирина Андреева
Читать онлайн книгу.
не упрекает, всем места хватает – в тесноте, да не в обиде. Он давно отметил, что живут Лунёвы ещё беднее, чем его семья, но как-то всё ладно у них, опрятно, всё на своих местах, всяк знает своё дело, свою обязанность. Почему у Царапкиных всё иначе? Не потому ли сердился отец на мать?
Где-то теперь его Наташка? Тётка как увезла её к себе, больше носа в деревню не кажет. А как теперь папка? Увели, даже попрощаться не дали.
Ещё там, в клубе, Степан старательно тянул шею, увидел бы его отец. Сидячего места в зале ему не досталось, он так и простоял в узком коридорчике чёрного выхода.
Обличительная речь Филимона Тарасовича не показалась ему блестящей, каждое слово горячими токами бередило его сознание, молоточками стучало в висках, сердце билось учащённо, ему будто не хватало места в груди. Он с надеждой смотрел на отца. Вот он скажет сейчас такое слово, что все поверят и поймут, как всё было на самом деле. Но чуда не случилось, а отец даже не искал его глазами. Что же он, совсем забыл о нём?
Стёпка проснулся, чуть забрезжил рассвет. Было что-то около трёх часов, когда он, нашарив под подушкой свою немудрёную одежонку, тихонько слез с полатей, снял со стены куртку, вынул из рукава кепчонку, башмаки нашёл в коридоре, оделся, отомкнул засов, вышел на крыльцо, плотно прикрыл за собой двери и пустился бегом по улице, залитой белым молочным туманом. Он знал, куда несли его ноги – домой.
От сырости знобило, он втянул голову в плечи, всунул руки в карманы, чуть сбавил бег, потом совсем перешёл на шаг, но неуклонно шёл туда, где появился на свет, где нянчил сестрёнку, где умерла его мамка, откуда увели отца.
Туман временами ещё больше сгущался, наползал с полей, окутывал всё вокруг холодными сырыми волнами. С детства знакомые избы плавали в нём, словно подвешенные, без опоры, колодезные журавли уныло и одиноко болтались в пустоте.
Случайный прохожий едва различил бы мелькавшую в этой молочной мгле голову подростка. Но прохожих не было. Деревня ещё спала предутренним крепким сном, даже собаки не брехали, не пели петухи. Будто что-то тревожное копилось в напоённом влагой воздухе.
Что-то блюмкнуло низко, как коровье ботало, как набат на полевом стане, зовущий к обеду, но тут же и стихло, поглощённое сыростью.
Ключ от навесного замка с двери дома Стёпка постоянно носил в кармане, так ему казалось надёжнее – у него есть свой кров, в который он может прийти по желанию. Он и ходил туда тайно от стариков, но только один. Дружков не водил, даже Лёньку, не терпел лишних глаз и вопросов.
Отомкнул замок, дверь изнутри закрыл на крючок. Вошёл. В доме до сих пор стоял горький запах пожарища. Стёпку знобило. Можно было затопить печь на кухне, тут не горело, но силы его почему-то покинули. Зашёл в горницу. Тут ещё недавно стоял гроб с телом матери. Бескровное лицо, синюшные от удушья губы…
Нет, вспоминать это он теперь не в силах! Закрыл, словно запечатал дверь, взобрался на полати – на своё спальное место. Лёг в одежде, зарылся головой в подушку, укутался одеялом. И всё равно зуб на зуб не попадал от озноба.
«Как же ты забыл обо мне, папка? Наташке хорошо,