Зеленые тетради. Записные книжки 1950–1990-х. Леонид Зорин
Читать онлайн книгу.
Радин начинал пить в полную силу на третий день своих возлияний. Однажды, в ночь на четвертое утро неутомимого застолья, он неожиданно громко вскрикнул, остановившимися глазами впился в испуганных собутыльников.
– Братцы, – крикнул он, – утром ко мне мать в гости придет. Слышите? Мать.
– Ну и что же? Придет и уйдет.
– Братцы, я вас Богом молю… Вы только молчите… дело нехитрое, молчите, и только, а я уж сам… Вы только молчите… Прошу вас… Можете вы для меня помолчать?
– Коля, ну что ты… Ну, помолчим. Эка трудность… Чего для друга не сделаешь…
– Ну, я вас прошу, я вас умоляю…
– Да что умолять-то? Сказал значит, все.
Но тем не менее несколько раз за эту ночь он нервно упрашивал:
– Ну, очень, ну, я вас очень прошу. Ну, помолчите вы ради Христа… Ради меня… Ну, помолчите… Всего и делов-то… Ну, если так надо…
– Да, Коля… да что с тобой… Да ради тебя… Да мы и не то… Не сомневайся.
– Братцы… дружочки… мама… Поймите.
– Да поняли. Чего ж не понять?
– Так поклянитесь.
– Коля, клянемся! Вот тебе крест! Ну, с Богом, поехали…
Все время Радин нервно прислушивался – идет ли? Вот наконец – шаги!
– Братцы! Она! Братцы, родные, я вас просил… Вы поклялись!
– Конечно. Клялись. Кто ж отрицает?
– Только молчите! И – все. Ни гугу!
Стук. В комнату входит очень опрятная, хрупкая, древняя старушка.
– Здравствуй, мамочка!
– Здравствуй, Коленька. Очень рада тебя увидеть. Да ты, мой друг, кажется, не один.
– Только что, мамочка, мы воротились с ночной репетиции. Вот и решили выпить по чашечке кофе. Устали.
– Рада, Коленька, видеть твоих товарищей. Очень устали?
– Устали, мамочка. Вот и решили – по чашечке кофе… В этом ведь, право, худого нет?
– Да, но уставшему человеку, может быть, и несколько вредно, несколько возбуждает нервы. Тебе бы не мешало соснуть.
– Так мы и сделаем… Всенепременно… мамочка, я так рад тебя видеть…
Артист Коновалов (лет через двадцать он прославится ролью Антона Ивановича в фильме «Антон Иванович сердится») внезапно бросился на колени, смачно причмокнул кончики пальцев и завопил простуженным басом:
– Мамуся!!
Радин – в полном отчаянье, горько, убито махнув рукой:
– Все пропало! К е…ной матери!
Заняв высокое положение, допущенный в круг вершителей судеб, он все улыбался, даже без повода – стало ясно, как неистребимо, как прочно он ощущает неполноценность.
Политику уподобляют шахматам. Но это весьма опасные шахматы с весьма своеобразными правилами. Можно увидеть занятную партию – фигуры играют игроками.
Эволюция образа любимой девушки в песне. Было: «Ты постой, постой, красавица моя, Дай мне наглядеться, радость, на тебя».
Стало: «Я гляжу ей вслед, ничего в ней нет…»
В нашей исполинской