Лихомара. Наталия Ермильченко
Читать онлайн книгу.
все-таки листья, но это не спасало: кому захочется гулять по дикобразу! Местами среди дикобразных кустов краснели кисти бузины, а в середине острова росли ивы, так что он казался не только колючим, а еще и лохматым.
– Давай обойдем его – и домой, – предложила Моня.
– Да по такой дороге ты его сто лет будешь обходить! – нахмурился Носков.
«Где это он увидел дорогу?» – подумала Моня.
Ни дороги, ни тропинки не было в помине. Они побрели по кочкам, огибая остров с левой стороны. Носков сделал три шага и разворчался:
– Не-ет, это какой-то относительный остров. Его открывать неинтересно. С нашей стороны речки он лучше смотрится. Давай обойдем не полностью, а частично, чего на него время тратить!
– Сам ты относительный! – возмутилась Моня.
И тут они все-таки совершили открытие, хоть Носков и ворчал. Выяснилось, что остров был не круглым, – а ведь если смотреть на него с бугра – с бывшего берега пруда, то он формой напоминал пирог, который испекли в круглой сковородке. То есть, может, он и был бы круглым, но с одной стороны у него не хватало части, похожей на большой кусок пирога, от которого острый конец уже отъели.
– Вот видишь! – сказала Моня. – И даже времени почти не потратили.
– Бухта! – обрадовался Носков. – Значит, сюда при графе на лодках приплывали. Пошли!
И устремился в эту самую бухту, как будто был и сам лодкой. Но все-таки лодкой Носков не был, и плавно войти в бухту ему не удалось. Бухта вся заросла какой-то высокой и жесткой травой, и вмятины среди этой травы оказались даже глубже, чем у речки. Можно было подумать, что там причаливало целое стадо коров, а не одна бреховская, хотя про стадо Моня только слышала – от Бабули и мамы. Так что Носков спотыкался о траву и проваливался в ямки и, будь он, в самом деле, лодкой, пожалуй, перевернулся бы.
Моня молча ковыляла следом и думала, что, в конце концов, не каждому доводится обходить острова не по берегу, а по дну.
В самой глубине бухты над берегом нависала ива. Под ней кусты не росли – а может, просто еще не выросли. На свободном от кустов месте сидела тетя Маша в блузке с рюшами, обхватив руками колени, накрытые длинной серовато-белой юбкой.
Лихомара в то утро засиделась в бухте дольше обычного. Она думала о том, что скоро все станет по-другому. О том, что придется привыкать к ямищевскому пруду, который при первом знакомстве показался ей ужасно неуютным по сравнению с домом. Что Ямищевская – доброе, конечно, существо, но очень уж общительное, и после переезда не даст ни минуты побыть в одиночестве. Солнце поднялось довольно высоко, и Лихомара понимала, что пора к себе, но все не улетала, потому что еще немного – и никакой тебе бухты. «Да, и в Ямищеве не цветет голубая герань, – вспомнила она, – а тут цветет!» Голубая герань цвела, впрочем, не везде, а только в том месте, где бреховские огороды доходили до бывшего пруда. Лихомара взглянула в ту сторону и увидела, как из-за мыса, которым оканчивалась бухта, выходит