Железные зерна. Виктор Гусев-Рощинец
Читать онлайн книгу.
над его словами, а на самом деле просто для того, чтобы справиться с собой; самым разумным сейчас было бы выкурить сигарету; но Колесников не курит, и я не могу сделать этого в его кабинете. Как объяснить глухому разницу между Генделем, например, и Шостаковичем? Как объяснить «управленцу» разницу между научным руководством и администрированием? Это невозможно. Да и нужно ли это? Нужно ли это мне?
– Я понимаю, Владислав Николаевич… (опять это «аевич»! ) – вам неприятно… тем более перед отпуском… (При чём здесь отпуск?!) Ещё раз прошу меня извинить… Но интересы дела…
Это уже слишком.
– Что вы понимаете в деле?
Я начинаю говорить тихо, чтоб от волнения не сорвался голос; для этого надо остановиться «ноги на ширине плеч» и, как говорят певцы, опереть дыхание на диафрагму; руки я прячу за спину, он не должен видеть как они дрожат. К сожалению, это нужно, и нужно именно мне. А если нет, то тогда зачем я здесь? Зачем тяну лямку на этой «фирме», поражённой склерозом всеобщего равнодушия, лишённой будущего, методично убивающей своими испарениями веру в то, что всё произведенное ею вкупе с другими подобными же «фирмами» не будет пущено в ход, а к вящему благополучию почиет захороненным в плавильных печах «Серпа и молота», где трудится мой двоюродный брат, или – я согласен даже на это – в зловонном зеве нашего марьинорощинского алюминиевого заводика. Зачем я вздуваю тлеющие угольки этой так называемой науки, как не затем, чтобы «не отстать», всегда быть готовым «нанести ответный удар», «поддерживать научно-технический паритет» и так далее и тому подобное. Если же так, у меня нет другого выхода, кроме как пойти на открытый конфликт, «сломать» Колесникова и сесть на его место. (Легко сказать!)
Если отношения зашли в тупик, бросайте вызов, говорит Карнеги. Я продолжаю:
– Так называемое дело вам глубочайшим образом безразлично. Не удивляйтесь – с некоторых пор – и мне тоже. Разница между нами в том, что я вынужден его делать хорошо – это мой хлеб, а вы… функция!
– Владислав Николаевич… – пытается остановить меня «шеф», но я уже закусил удила. – Вы забыли таблицу умножения, а меня берётесь учить! Чему – вы! – можете меня научить? Как ловить опоздавших? Воевать с пьяницами? Разводить дрязги? Мотать нервы по поводу и без повода? Это вы умеете! И видно думаете, что это – дело? Чушь собачья!
(Фу, ну и словечки… «мотать нервы», «чушь собачья» … и откуда они у меня?)
– Владислав Николаевич, успокойтесь… – в глазах «шефа» неподдельное изумление.
– Вам ли обвинять меня в протекционизме? Если я и продвигаю Сиренко, то отнюдь не потому, что сплю с его сестрой, и даже не потому, что он мой друг. У него – чтоб вы знали – талант. Вам это слово что-нибудь говорит?
– Допустим, – неохотно соглашается Колесников.
– А теперь давайте допустим – нет, писать анонимки – не моё амплуа, – я пр�