Ушкуйник. Бить врага в его логове!. Юрий Корчевский
Читать онлайн книгу.
обгорелые останки жутко!
Прохожий ушел, а Мишка сидел в состоянии прострации, не в силах переварить услышанное. То-то лавка была заперта! А Мишаня так спешил рассказать Аникею, какое трудное выдалось плавание, но он все-таки сумел сохранить ушкуй и товар.
Мишка собрался: «Все потом решу – и что с ушкуем делать, и как с товаром поступить. Надо срочно домой, переодеться в чистое и – в церковь. Купец для меня много сделал – в люди вывел, торговать научил».
Мишка помчался домой и, едва обняв деда с бабкой, быстро переоделся.
Бабка вытирала углом платка глаза:
– Слышал небось о горе-то?
– Сказали люди уже. Вот – в церковь тороплюсь. На отпевание да похороны не опоздать бы.
Успел. Вокруг двух закрытых гробов ходил батюшка, читая молитвы, на клиросе пел церковный хор.
Похоронили купца с женою рядом. Вместе жили, вместе в сыру землю легли. Мишка на похоронах даже всплакнул.
Он пришел домой, упал на постель. Что за невезуха, черная полоса? Сначала – разбойники, теперь – смерть купца. Что делать, как дальше жить?
Всю ночь Мишка уснуть не мог: то купца вспоминал, которого было жалко до слез, то решал, как ему быть дальше. Детей и родни у купца не было, на лавку претендовать некому – можно и дальше самому торговать. А уж это он умеет.
Церкви десятину продолжать платить будет, в управу – сколько положено. Только с товаром как быть? Большую партию товара завез Мишка, но ведь все равно когда-нибудь он закончится. Тогда что? Лавку на ключ, и снова за товаром? Плохо.
Павел, кормчий, положим, согласится под Мишкой ходить – ушкуй-то купеческий. Правда, прав на суденышко у Мишки не было никаких. Так ведь и у Павла тоже их не было. И жить Павлу на что-то надо. Команду новую он и сам подберет, только поговорить с ним надо. В лавку найти бы кого-то, только сложно с этим. А если невольницу бывшую, Лизавету, поставить в лавку торговать? Считать-писать она умеет. Не торговала, правда, никогда – так подучить можно, месячишко вдвоем в лавке торговать. Мишка и сам когда-то не умел – так научился. Одно смущало – не принято на вятской земле женщине за прилавком стоять. Считалось – не бабье это дело. Ну так в Великом Новгороде еще и не такая вольница. Женщины на улице простоволосые ходят, на вече голос наравне с мужчинами имеют и даже – страшно подумать! – в Посад избираются. Слыхал об этом Мишка в Нижнем на ярмарке. А чем Лизавета хуже новгородок?
Вскочил утром Мишаня, умылся и – к кормчему.
– Слыхал, Павел, новость горькую?
– Слыхал. На отпевание не успел, а на похоронах был. Нешто ты меня не видел на кладбище?
– Прости, Павел, не до того было. Как дальше жить думаешь?
– Сам не знаю.
– Я знаю. Все остается по-прежнему. Набирай потихоньку новую команду. Ты людей знаешь, абы кого не возьмешь. Так же ходить за товаром будем, только платить тебе и команде за работу отныне не Аникей будет, а я.
– Хм, а сможешь?
– Постараюсь.
– Ну смотри, Михаил. На ушкуе со мной вместе пять человек, и за каждым – семья, рты голодные. Не шутка! Жалованье с тебя спросят. Проторговался али