Старый буксир

      Не так уж много стало дел для старого буксира моего друга последнее время. Потому я приходил и выводил его на водную гладь или просто уйти от дел и побыть одному, или если просто хотелось развлечься видом спокойной поверхностью моря. Иногда я заплывал в устье реки и даже вставал там на якорь. Удочки вынимал редко, – часто просто для само-обоснования остановки в том или ином месте. Т.е. использовал старый буксир как прогулочную посудину с небольшим расходом топлива и спокойным ходом.

      Сегодня я приехал на него от нечего делать. Прихватил с собой избыточное количество пищи и напитков, – думаю, даже за все выходные я столько не съем и не выпью. На причале увидел двух дамочек, сидящих на скамейке и мотающие ногами в такт простенькой мелодии из мобильника. Невысокого роста, и невысокого интеллекта, как мне показалось. Одна полнее в шортах, другая худощавая в короткой джинсовой юбке с подвязками через плечи. Обе в белых футболках с какими-то непонятными надписями. Вид на столько скучающий и несчастный, что мне даже не захотелось с ними заговорить.

      – А Вы в море? – раздался голос одной из них у меня за спиной.

      Я остановился и некоторое время раздумывал, отвечать или промолчать. Потом повернулся, поставил сумки и молча посмотрел на них.

      – Вам юнги надо на корабле? – спросила полненькая.

      – Надо подумать. Парусов на буксире нет… – начал я.

      – Можем предложить себя в качестве рулевых, если научите, как это делать, – перебила меня худенькая.

      Ну, буксир не та посудина, что может перевернуться при неосторожном или неумелом повороте. Да и мелей нет поблизости, если не направлять в сторону берега, – плыви себе и плыви…

      – Заносите свои вещи, – махнул я рукой в сторону борта. – Там разберемся, на что вы сгодитесь.

      – А вещей у нас нет… – развела руками Толстушка. И посмотрела растерянно на Худышку. Для себя я уже мысленно окрестил их Тол и Худ. Для простоты и укорочения имен.

      – Тогда помогайте отдать концы, – улыбнулся я, занося свои баулы с пищевыми припасами на борт.

      Дамы удивленно посмотрели мне на брюки, когда я снова вышел наружу, потом друг на друга. Я расхохотался.

      – Это чуть позднее подумаем. Пока надо только отвязать канаты, что держат судно у причала.

      Мы вместе отвязали канаты, запрыгнули на палубу. Я провел их в рубку, завел мотор и вывел буксир на свободное пространство. Мы плыли вдоль берега и смотрели на проплывающие довольно далеко от нас пляжи и санатории. Девушки во все глаза смотрели сначала по сторонам, потом на приборную панель.

      – Ладно, гостьи, становитесь к штурвалу и попробуйте вывести нас в сторону моря, точнее в сторону горизонта, – улыбнулся я.

      И вышел из рубки. Мелей и рифов здесь не было. Потому угробить нас у них не было возможности. Когда я возвращался назад, жуя пирожки из пакета, то услышал их переругивания в рубке. Уже в самой рубке увидел картинку, как Тол крепко держалась за штурвал и задом отталкивала в сторону Худ. Та шипела, как змея, и рвалась к штурвалу. Но «масса» давила всё больше. Точнее отталкивала.

      Я положил пакет с пирожками на откинутый столик, взял за ухо Тол и оттянул ее от штурвала.

      – За бунт на корабле будешь наказана, – сказал я и удостоверился, что Худ направила движение судна в нужном направлении. – Держись… – и я мотнул головой в сторону низкого наклонного столик вдоль переднего стекла.

      Тол оперлась об указанную мной поверхность. Я подошел к ней сзади и одним резким рывком стянул с нее шорты вместе с трусами. Обе дамочки ойкнули. Худ даже отпустила штурвал.

      – Ты нас угробить хочешь? – рыкнул я. – Держись за штурвал и веди судно к горизонту. И никуда не сворачивай.

      Худ схватилась за штурвал, а Тол не двинулась даже.

      – А ты, – я хлопнул Тол по ягодице. – Давай снимай быстренько трусы.

      Дамочка, держась одной рукой, – качка всё-таки была, хоть и не большая, – стянула с себя шорты и трусы. Я взял их и положил рядом с пирожками. Потом, когда она снова уперлась руками о доску, пригнул ее вперед и пощупал между ног губы. На удивление, они оказались влажными. Значит, я правильно угадал, что они хотели не только прокатиться, но и совокупляться. Значит, можно продолжать.

      Я тоже снял