В Лэнсоме колонну машин из Ронстада встретили опустевшие улицы.

      То ли в знак протеста, то ли для демонстрации презрения непрошеным гостям, то ли из-за траура по погибшим солдатам имперской армии.

      На каждом автокэбе делегации развивались флаги Ронстада и флаги свободного Хэдшира. Кортеж Орривана медленно проехал мимо центральных площадей и свернул на дорогу, ведущую к императорскому дворцу.

      Раньше я видел его только издали, по праздникам и во время парада, когда открывались огромные въездные ворота. У дворца даже трава казалась ярче и сочнее; вода в фонтанах – свежее и чище; статуи и обелиски – прекраснее; а сам дворец с башнями, колоннами и витражами воспринимался мной чем-то вроде вместилища для богов.

      Теперь же я сам направлялся туда, да ещё и в роли принца.

      Забавно.

      Кто б сказал мне об этом полгода назад, когда я прозябал на должности стажёра, жил в трущобах Речного квартала и подыхал от овеума в своей подвальной лаборатории.

      Колонна машин миновала ворота, проехала мимо двух искусственных озёр, десятков скульптур и фонтанов, пышных парков и розариев, мостиков и крепостных зданий.

      Вокруг было так красиво, что я устал смотреть на всю эту роскошь, а мы всё ехали и ехали…

      Наконец у главного входа во дворец автокэбы остановились. Здесь гостей встречали отряды военных агентов, самых верных офицеров и самых натренированных солдат – это сразу бросалось в глаза.

      – Пора поделиться своими победами, Теодор, – сказала мне Софи.

      Я кивнул и достал из нагрудного кармана все три Печати. Протянул их на ладони.

      Софи несколько секунд на них смотрела, потом осторожно, двумя пальцами, взяла Печать с вороном и убрала в дамскую сумочку. Следом отправился перстень с буйволом. Софи, как и Херефорд, боялась древних реликвий.

      На моей ладони осталась только Печать с пауком.

      – Надевай, – прошептала Софи. – Лучше сделать это сейчас. Неизвестно, как отреагируют твоё тело и твой разум на мощь Печати Рингов.

      Я сжал ладонь с перстнем в кулак, решаясь на очередной безумный шаг. Затем посмотрел в демонические глаза чёрного волхва, разжал кулак и быстро надел Печать на указательный палец правой руки…

      Странно, но в первую секунду я не ощутил ничего.

      Никаких изменений.

      Но уже в следующее мгновение огромные глаза Софи, её лицо и шляпка с поднятой вуалью, обивка салона и сиденье – всё, что я видел перед собой, расплылось в моём сознании.

      Голову заполонили голоса и шумы, хохот, крики, звон и эхо. Палец онемел, а вместе с ним будто омертвела и вся рука до самого