Рекламное бюро господина Кочека. Варткес Тевекелян
Читать онлайн книгу.
в живых женщины и дети были высланы в пустыню Дор-Зор на медленное, голодное вымирание. В таких городах, как Ван, Муж, Битлис, Шабип-Кара-Псар, армяне оказывали вооруженное сопротивление, но что могла сделать горсточка плохо вооруженных людей против регулярной армии? Только погибнуть с честью, как свободные люди. Мало, очень мало кому удалось уцелеть и уехать в Армению с отступающей после революции русской армией…
Жители турецкой столицы тоже не избегли ужасов резни. Стамбульские власти в одну ночь собрали всю армянскую интеллигенцию – адвокатов, врачей, инженеров, учителей, журналистов, писателей, всех видных людей, посадили их в товарные вагоны и под охраной жандармов отправили в глубь страны, подальше от глаз представителей иностранных государств. Среди погибших было множество высокообразованных, талантливых людей…
Солнце давно село. В комнате сгустились сумерки, но Василий не зажигал света.
– Вас, наверно, интересует, каким образом уцелел я? – продолжал после короткой паузы журналист. – До меня доходили страшные слухи, но я не придавал им особого значения. Не верил, что правительство Турции может решиться на истребление целого народа… По-настоящему я встревожился, когда перестал получать письма сперва от отца, потом и от матери. На мои телеграммы никто не отвечал, в голову лезли страшные мысли. Я не знал, как быть. Наконец решил просить у начальства отпуск дней на десять – двенадцать, чтобы съездить домой и узнать, что случилось. А в случае отказа – просто дезертировать.
Мне казалось, что в просьбе об отпуске нет ничего из ряда вон выходящего: я прослужил в армии более года, был произведен в младшие офицеры – следовательно, мог рассчитывать на отпуск, тем более что у меня были особые обстоятельства. В то время наша часть стояла за тридевять земель от фронта – мы несли гарнизонную службу в городе Измире.
Командовал нашей ротой присланный из действующей армии после ранения пожилой добряк из резервистов бинбаши Азиз-бей. Он никогда не бил аскеров, не оскорблял их, как делали другие офицеры. Аскеры прозвали его Ата – отец.
Выслушав мою просьбу, Азиз-бей посмотрел по сторонам и, убедившись, что никто не подслушивает, сказал: «Зайдешь ко мне после учебы, тогда поговорим!..»
Ровно в полдень раздалась долгожданная команда: «Разойдись! – и вмиг огромный плац опустел. Я поспешил к командиру. «Неужели, – думал я, – Ата откажет в моей просьбе и мне придется дезертировать?» Это было равносильно самоубийству. В те годы на площадях турецких городов дезертиров вешали десятками. Я видел их и читал своими глазами надписи на картонах в форме полумесяца, повешенных на шею несчастным: «Всех изменников родины – дезертиров – ждет такая участь».
В кабинете я еще раз изложил Азиз-бею свою просьбу. «Ты что, действительно такой наивный или изображаешь из себя наивного? – спросил он сердито. – Неужели ты ничего не знаешь о том, что творится вокруг? – «А что творится?» – «У меня даже