Назавтра всё утро я смывал кровь в комнате.

      Не звать же уборщицу, которая тут же понесётся в полицию, увидев лужи крови на полу и брызги на стенах. Для всех я сразу стану маньяком. Так что пришлось мыть всё самому, пока не проснулась Эсфирь.

      На этот день вообще было запланировано много дел и встреч, но одно меня угнетало больше всего: снова придётся оставлять Эсфирь одну.

      – Да не волнуйся ты, – заверила она меня, когда я в очередной раз собирался уходить, – никому дверь открывать не буду, и на улицу не пойду, играть всё равно не с кем.

      Она показала мне альбом и карандаши.

      – Буду рисовать! Натюрморт!

      Я оставил с ней Абу, наказав ему, что отвлекаться на разведку можно всего на пару часов, не больше. Что приоритет – смотреть за Эсфирь, а потом – всё остальное.

      Когда я выходил из дома, то снова столкнулся с соседкой.

      Она махнула мне рукой из-за своей калитки.

      – Алексей! Может, вас подбросить? Я как раз планирую отправиться в галерею!

      – Нет, спасибо, люблю ходить пешком! – отказался я, улыбнувшись.

      Она пожала плечами и уселась в свой АЭ-Роптер, затем подняла машину в воздух и, виртуозно огибая дерево, устремилась к центру города.

      Я же направился в магазин Троекурова и надеялся, что профессор уже окончательно пришёл в себя.

      Как оказалось, Пимен Троекуров не просто пришёл в себя. Он вовсю руководил подготовкой своего магазина к открытию. Я застал его на улице – профессор указывал рабочим, как лучше устанавливать новую вывеску «Мануфактура Севера».

      – Алексей, дорогой мой! – Увидев меня, Троекуров пошёл мне навстречу и крепко обнял.

      Потом мы долго разговаривали в его кабинете.

      Я принёс ему бумаги по фирме «Умное снаряжение», на что он так удивился, что рот открыл.

      – Так «Умное снаряжение» снова принадлежит Бринерам? Вернули? Вот это да! Кто бы мог подумать! А у меня даже есть их замечательное устройство! «Ремень с карманами» называется. Такая прелесть! Только хватает всего на месяц, жаль конечно. Затея недурна, но её бы доработать!

      В итоге он согласился сдать мне в аренду часть помещений своего магазина и повесить дополнительную вывеску «Умное снаряжение Бринеров». Он, как человек практичный, понимал, что фамилия Бринер станет хорошей рекламой.

      Когда же мы пожали руки, в кабинет к профессору постучали. Ровно три раза, через равные промежутки, как-то не по-человечески точно.

      – Заходи, мой мальчик! – с улыбкой выкрикнул профессор.