Заметны были колебанья —

      С соседних мест за ней смотрели,

      Две женщины, что в жизни ранней,

      Без напряженья и стараний,

      Себя «забросив», постарели.

      И вот, конечный пункт маршрута.

      (Лет триста, это мне б не снилось…)

      Застыло время здесь, как будто,

      Нет изменений, почему-то.

      Вот, только, Анна изменилась.

      Повсюду были грязь и лужи.

      Одежда вся, почти, промокла.

      Промокла обувь вся, к тому же.

      (Жаль без сапог. И плащ здесь нужен.)

      День становился серо-блёклым.

      И вот тот двор – антоним цвету,

      Повсюду, те же, грязь и лужи.

      И пёс добавил свою «лепту».

      (Отца, надеюсь, дома нету.

      Но, в дом войти мне, всё же, нужно.)

      Внутри давно не убирали.

      И смрадом там несло. Воняло!

      Наверно те, кто там орали,

      Нужду свою, видать, справляли,

      В ведро, что перед ней стояло.

      По звукам, там играли в карты —

      Ругались сильно, и кричали.

      Кто просто так, кто от азарта,

      Кто от того, что нету «фарта».

      Её, пока, не замечали.

      Но вот отец взглянул на Анну:

      «И где же шлялась ты так долго?!»

      Он был вполне здоров. (Что странно…)

      Сказал кому-то, голос пьяный:

      «Бери её – в оплату долга!»

      «Отец! Сказали мне, ты болен!

      Я сразу же к тебе примчалась!»

      «А ты б сама примчалась, что ли?

      Сработал план – и я доволен!»

      Плохое что-то намечалось…

      Поднялся кто-то, с грозным взглядом,

      С, подобием волка, оскалом.

      «Бояться ничего не надо:

      Я – победитель, ты – награда,

      Не буду брать я долг свой «налом»!

      «Да что такое происходит?!

      Какая я кому «награда»?!»

      «А я смотрю, что не доходит!» —

      И к Анне медленно подходит,

      Тот, с кем «должок закрыть бы надо».

      Сильнейшей, чувство, тошноты,

      Вдруг, к горлу Анны подступило.

      «Не подходи! Стой! Слышишь, ты?!»

      И как во сне, мгновенный тык…

      И в животе всё, вдруг, застыло.

      Во рту, вкус крови появился,

      Дышать, вдруг, стало очень сложно.

      Пейзаж в глазах, как растворился.

      Над ней обидчик наклонился:

      «Я твой хозяин. Мне всё можно!»

      За волосы её поднял —

      Сама подняться не сумела.

      «Теперь жить будешь у меня!»

      «Не буду!!! Никогда! Ни дня!»