Тайна Запада. Атлантида – Европа. Дмитрий Мережковский
Читать онлайн книгу.
Остров Блаженных».
Астрахазис с супругой были доныне людьми;
Ныне же будут, как боги, в сонме богов,
благословляет Астрахазиса бог Эа (Gilg., XI, 202–203).
Чтобы сделаться богом, он «переселился», «изменился физически», так же как Енох-Атлас.
XV
«...И увидел я место, где небо сходится с землей... и бездну у столпов небесного пламени... высота и глубина столпов безмерная. И увидел я другое место, без неба вверху и без земли внизу, и было оно пусто и страшно» (Hén., XVIII, 10–12).
Это напоминает нисхождение Фауста к Матерям:
Nichts wirst du sehn in ewig leerer Ferne,
Den Schritt nicht hören, den du tust,
Nichts Festes finden, wo du ruhst.
В вечно пустой дали ничего не увидишь,
Шага своего не услышишь в безмолвьи,
Точки опоры себе не найдешь.
«...И сказал мне Ангел: „Место это есть конец земли и неба; здесь темница Звезд, преступивших волю Господню“ (Hén., XVIII, 14–15). „Здесь будут заключены Ангелы, совокупившиеся с женами. Духи же их, принимая многие виды, осквернят людей и соблазнят их приносить жертвы бесам (языческим богам). Жены же, соблазнившие Ангелов, будут Сиренами“ (Hén., XIX, 1–2).
Что значит эта греческая мифология в иудейском Апокалипсисе? Кажется, эти Сирены – сестры тех Океанид, чей хор окружает кумир Посейдона-Океана, в святилище атлантов, и плачет у ног Прометея, вспоминая страдания Атласа. Вот еще одна из тех мелких улик, которые сильнее крупных; рядом с копьем и шлемом Афины Тритонии, с лабиринтными кольцами Атласа, – Океанида-Сирена есть третий общий «водяной знак почтовой бумаги» на двух разных письмах, иудейском и эллинском, – тайная связь Еноха с Платоном.
XVI
«...И показал мне на Западе великую гору... И в той горе были четыре пропасти, весьма глубокие, широкие и скользкие; три из них темные, одна же светлая» (Hén., XXII, 1).
Здесь царство мертвых – израильский scheol, вавилонский arallu, египетский amenti – вечный Запад, «Закат всех солнц». Это и значит: тайна Конца, Апокалипсиса есть тайна Запада.
Над светлою пропастью был «источник воды живой (Hén., XXII, 9) – не той ли, о которой молятся египтяне для мертвых своих, отошедших на вечный Запад – Аменти: „даруй тебе, Озирис, студеной воды“?
«...И пошел я в другое место, к Западу, на конце земли»… (Hén., XXIII, 1.) Все к Западу и к Западу идет – не может остановиться, как будто ищет и знает, что только там, на Западе, найдет конец Востока – времени – в вечности.
XVII
«...И увидел я высочайшие горы... прекраснейшие, как бы из драгоценных камней», – говорит Енох (Hén., XXIV, 1–6). «Славились горы те красотой и величьем больше всех нынешних гор на земле», – говорит Платон (Рl., Krit., 118, b). – «И увидел я, – продолжает Енох, – долины такие глубокие, извилистые, что ни одна не сходилась с другою» (Hén., XXIV, 2). Тот же уют райских долин, как в Атлантиде.
«Выше всех гор была одна, как престол. И окружали ее деревья благовонные», – говорит Енох (Hén., XXIV, 3), и Платон как будто отвечает ему: «Все благовонья, какие только рождает земля, и целебные корни, и злаки, и деревья, и плоды, и цветы… все это Остров, тогда еще озаряемый солнцем, рождал в изобилье неисчерпаемом» (Рl., Krit., 115, b).
«И