Смерть знает твое имя. Анаит Григорян
Читать онлайн книгу.
из Итабаси, он не смог бы попасть ножом в ее сердце – нож бы утонул в ее силиконовых сиськах!
– Ничего себе! Женщины бывают по-настоящему жестоки!
Александр покачал головой, пытаясь привести в порядок свои мысли, и немного отпил из бокала: по вкусу «Белый кролик» больше напоминал лимонад, но по телу почти мгновенно разлилось приятное ощущение расслабляющего тепла.
Примерно четыре года назад, когда он только начал работать в Банке Нагоя, они с коллегой по имени Такизава Рюноскэ, работавшим в отделе финансового мониторинга, шли к станции метро после пятничных посиделок в баре. Как-то так вышло, что они свернули на одну из узких боковых улочек, которыми изобилуют центры больших городов, и Александру показалось, будто он очутился в каком-то другом, ночном мире, существующем незаметно от глаз тех, кто привык ходить по широким улицам деловых кварталов, освещенным дневным светом.
– Такизава-сан, – Александр слегка потянул коллегу за рукав, чтобы привлечь его внимание, – вам не кажется, что здесь никогда не наступает утро?
– Никогда не наступает утро? – переспросил Такизава и рассмеялся. – А это интересная мысль, Арэкусандору-сан! Звучит очень поэтично!
Призывно накрашенные девушки, стоявшие у распахнутых настежь дверей увеселительных заведений, за которыми в темноте клубился сигаретный дым и алкогольные испарения, провожали их равнодушными взглядами. Александру хотелось остановиться и, протянув руку, осторожно дотронуться до их кукольных тел, чтобы убедиться в том, что они настоящие, но Такизава спешил на метро, стараясь успеть до закрытия станции, и, вопреки обыкновению, не обращал на девушек никакого внимания. Стояла поздняя осень, было уже довольно прохладно, и девушки, должно быть, мерзли в своей «форменной одежде», призванной не столько прикрыть, сколько открыть их плечи, руки и ноги на обозрение потенциальным клиентам. К одной из них, одетой в миниатюрную «школьную форму» с темно-синим шейным платком и луз-сокс – собранными в складки хлопчатобумажными носками, подошел мужчина средних лет в деловом костюме и теплой куртке, и «школьница», приветливо улыбнувшись, взяла его за руку и потянула в зиявшую за дверью темноту. Рядом с клиентом она казалась совсем крохотной и беззащитной, и Александру подумалось, что мужчина с легкостью может сломать ее, если только захочет.
«Совсем как настоящую куклу».
– Эй, тут свободно?
Голос явно принадлежал молодой женщине, но говорила она уверенно, с резкими, почти грубыми мужскими интонациями. Александр повернул голову и увидел стоящую возле пустого стула девушку – несмотря на отсутствие макияжа, ее овальное, словно выточенное из дерева лицо напомнило ему старинные гравюры или маски театра Но с нарисованными бровями хикимаю[76]. Выражение ее лица было сосредоточенным и строгим, как будто она обдумывала какой-то важный вопрос или была чем-то недовольна.
– Эт-то-о… – протянул Александр.
– Ты что, не понимаешь по-японски, гайдзин?
– Нет-нет, я понимаю. Присаживайтесь, пожалуйста, здесь не занято.
Она хмыкнула в ответ что-то неопределенное, уселась
引眉 (хикимаю, букв. «тянуть брови») – традиция удалять брови и рисовать вместо них на лбу темные пятна с помощью порошковых чернил хаидзуми, распространенная в среде японской аристократии с периода Нара (710–794) до XIX в.