– По правде говоря, было в нем что-то такое… – добавил Аодзаки-кун и замолчал, подыскивая нужное слово.

      Полицейский насторожился:

      – Подозрительное?

      – Н-нет, не то чтобы. Скорее, какое-то неуловимое обаяние. Знаете, есть такой тип людей: стоит им только заговорить с вами, как вам тут же начинает казаться, будто вы знаете их чуть ли не всю жизнь.

      – А-а… вот вы о чем…

      Полицейский рассеянно постучал шариковой ручкой по бланку, отчего в показаниях Аодзаки-куна появилось несколько лишних точек и галочек.

      Собравшись с мыслями, Аодзаки-кун продолжил свой рассказ.

      Похоже, на его девушку «неуловимое обаяние» бармена подействовало практически мгновенно.

      – А я родилась в Токио, в Итабаси. Всю жизнь живу в четвертом квартале возле парка, – весело отозвалась она на его слова.

      Аодзаки легонько толкнул ее под локоть – еще немного, и она продиктовала бы симпатичному парню свой адрес.

      – Там в начале весны так красиво цветут сакуры над каналом, – продолжила она болтать как ни в чем не бывало. – Да отстань ты, Аодзаки-кун! Чего ты пихаешься? А под конец сезона цветения вся поверхность воды усыпана лепестками! На некоторых из них поблескивают капли воды – как настоящие драгоценные камни!

      – Действительно, красота, и как поэтично вы это описали – сразу представляешь себе серебристые капли, подрагивающие на бело-розовых лепестках, – согласился бармен. – Если не ошибаюсь, вы имеете в виду небольшой парк сразу за мостом Адзумабаси, верно?

      Аодзаки растерянно моргнул: редко встретишь кого-нибудь, кто так хорошо разбирался бы в географии Токио: здесь ведь можно всю жизнь прожить и плутать по дороге к ближайшей станции. Не зря же его называют «городом-лабиринтом».

      – Я слышал одну историю про мост Адзумабаси… – добавил их собеседник. – Вам повторить коктейли?

      – Да, пожалуйста.

      Бармен слегка поклонился.

      – По правде сказать, я даже думал потихоньку расплатиться и уйти оттуда, пока он смешивал в шейкере сахарный сироп с лаймовым соком, мне от него и его болтовни как-то не по себе стало, но моя девушка очень хотела послушать историю, о которой он упомянул.

      – Что это была за история, можете рассказать подробнее? Если это, конечно, имеет, по-вашему, отношение к делу, – устало поинтересовался полицейский.