– Не боись, не проглочу, – Колян ворошил содержимое, пытаясь найти тетрадку.

      – Отдай! – Кузнечик ухватился за лямку. Коля не отпускал. Кузнечик дёрнул, раздался треск, лямка оторвалась, и всё, что было в рюкзачке, рассыпалось по полу. Учебники, тетради, ручки, карандаши, небольшая россыпь кнопок, большой ржавый гвоздь, две булавки, магнит, испорченная зажигалка, ластик, моток провода и другие абсолютно необходимые вещи. Вот только той, единственной, тетрадки не было.

      – Кому отдал? – Колян ухватил Кузнечика за свитер.

      – Отпусти, псих!

      – Где тетрадка?

      Между друзьями неминуемо завязалась бы драка, но их пригвоздил к месту зычный окрик Екатерины Степановны:

      – Почему в классе на перемене? Марш в коридор!

      – Чего ты взъелся? Я же отдал, – обиженный Кузнечик задрал свитер и запихивал в брюки растрёпанную рубашку.

      – Отдай мою тетрадку.

      – Её Рудольф вытащил. Розовую. Другой не было.

      Колян огляделся. Завуч проследовала на другой этаж, и они юркнули в класс.

      – Вот. Полюбуйся, – Коля протянул другу розовую тетрадь.

      – Её я и спрятал. А Рудольф заставил достать.

      – Но эта – по английскому, а та – по физике. Эта – твоя, а та была моя.

      Кузнечик взял тетрадь:

      – Кузнецова… по английскому… У нас сегодня нет английского. Зачем мне сегодня тетрадь по английскому? Моя – дома лежит. И потом – у меня нет розовых тетрадей.

      Он растерянно перелистывал страницы.

      – За эту я пару получил, за эту – три. Колян! Кто-то украл мою тетрадь и сменил обложку.

      – Погоди, погоди. Дальше листай, – у Коли родилось страшное подозрение.

      – Два…, два…, четыре… У меня в жизни четвёрок по английскому не было.

      – Ты на число, на число посмотри.

      – Двадцать второе… Ну и что?

      – Какого месяца?

      – Сентября.

      – А сегодня которое?

      – Двадцать… Это же завтра!?

      – Теперь предыдущее задание посмотри, за которое двойка. Узнаёшь?

      – Узнаю, конечно. Я у Таньки Богдановой списал, а она, дура, не то упражнение сделала. Перепутала. Но сделала-то правильно. Мамзель как взовьётся: «Кто у кого списывал!? Кто у кого списывал!?» Я говорю – у Богдановой номер спросил, а она перепутала. А Мамзель кудахчет: «Ошибки почему одинаковые? Ошибки почему одинаковые?“… Потому!

      – Так и сказал?

      – Да ничего не сказал. Я же всё, от точки до точки, переписал. Откуда мне знать, что эта дура ошибётся?

      – Ей тоже пару влепила?

      – Говорит, не скажете, кто списывал – обоим двойку поставлю.

      – Так чего, Танька продала?

      – Не-а. Танька плачет, но молчит. А эта: «Кузнецов, скажи, если Богданова у тебя списала, только