Как понять сложные законы философии. 47 шпаргалок. Виктор Нюхтилин
Читать онлайн книгу.
работать и со всем остальным.
Итак, очистим два наших определения от категории количества и посмотрим, как эти определения будут действовать в своем общем универсальном принципе применительно ко всему миру:
– максимум – это нечто максимально большое,
– минимум – это нечто максимально малое.
5. Поскольку мы теперь отошли от категории количества, то должны убрать из наших определений и термин «нечто», который является показателем некоей предметности, которая осталась у нас от того, когда мы связывали максимум и минимум с количеством.
Ведь количество действительно определяется предметностью, и применение «нечто», как понятия некоей универсальной предметности максимума и минимума, было оправданно. Но сейчас, когда у нас остается только лишь чистый принцип этих понятий в их отношении к миру вообще, определения должны выглядеть так:
– максимум – это максимально большое,
– минимум – это максимально малое.
6. Однако категории «большое» и «малое», если мы очищаем понятия максимума и минимума от смысловой соотнесенности с количеством, также не имеют права находиться в составе наших определений, поскольку они тоже являются характеристиками количественно-предметного и при осуществлении чистого принципа должны просто автоматически отбрасываться мыслью, вследствие чего получается:
– максимум – это максимально,
– минимум – это максимально.
Таким образом, как чистые принципы максимум и минимум совпадают.
Средневековая казуистика? Возможно. Но из учения Кузанского о совпадении максимума и минимума выросло учение Шеллинга об Абсолютном Тождестве. А из учения Шеллинга об Абсолютном Тождестве Гегель, анализируя природу Абсолютного Тождества, вывел свою диалектику.
В немалой степени из учения о совпадении минимума и максимума родился великий пример Николая Кузанского: если перематывать клубок ниток за один конец, то, намотав клубок на свободный конец, мы увидим и процесс и смысл того, что происходит в мире. Из этого примера Гегель вывел идею мирового развития от Абсолютной Идеи к Абсолютному Духу. Так что кому казуистика, а кому – классическая философия, как работа с чистыми принципами и понятиями.
Но как бы то ни было, а задача сделать понятным ход мысли Кузанского и сделать понятным то, что он хотел сказать, по-моему, на этом примере выглядит вполне выполнимой. Теперь любой «обычный человек» видит ту же самую «очевидность» в совпадении максимума и минимума, которую видел Николай Кузанский, и это главное. А видит ли сам человек эту самую очевидность по своим личным убеждениям или не видит – это совершенно неважно, потому что человек сдает на экзамене не свои убеждения, а философию Николая Кузанского.
Вот так построены шпаргалки.
Дополнительно хочется сказать еще одно – нигде в тексте учебного материала нет ни отношения автора к его содержанию, ни личных убеждений автора. Шпаргалки сделаны в полном соответствии с учебной традицией и