Господин Грех. Власть гормонов. Антирассказы. Валерий Павлович Евстигнеев
Читать онлайн книгу.
много. Но каждый хотел и должен получить своё. Она сто лет как разведена, давно без мужика: работа, дети, внуки. А тут я такой молоденький, крепенький, сладенький. В Одессе, обещалась пристроить меня на хлебное место. Будем посмотреть. Для меня, от старой любви к новой-всего ничего.
Как говорится: Готовь сани летом, а телегу зимой. В душной каюте, я будь оно трижды проклято, на одноместном топчане, на видавшем виды матрасе и под одним хлипким одеялом, лежу рядом с толстухой. Спица мне плохо, потому как во сне она себя не контролируя часто пускала газы. В знак протеста, я отвечал ей тем же. Перед приходом в Одессу, к семи утра я почувствовал в паху сильное возбуждение. Это было странно, потому что всю первую половину ночи мои потуги овладеть ею не увенчались успехом – уж слишком много разного рода бормотухи было выпито. Гордость любит трезвый ум-я не гордый. Хошь, не хошь, а в последнюю ночь на борту надо себя реабиртировать. Я еще плохо открывающимися глазами посмотрел на нее. Она спала лежа на спине, рот с золотыми зубами слегка приоткрыт, глаза под закрытыми веками бегали. Я забрался на нее, коленом раздвинул её слоновьи ноги, чмокнул в щеку, но в губы поцеловать не смог, мешал запах из её приоткрытого рта. Особо не церемонясь, перевернул ее на бок и попробовал войти в неё с боку. Однако было не удобно и получалось плохо. Тогда я, не стесняясь, растолкал ее и поставил на колени, но запах заднего прохода не позволил моему тонкому абоянию полноценно совокупиться. Тогда я рискуя быть раздавленным лег на спину, толстуха забралась на меня сверху. Поняв, что переоценил свои возможности, изображая африканскую страсть я выскользнул из под её туши. Но не отчаялся, взяв ее за волосы, я подтянул ее голову к паху и попытался наслаждаться, несмотря на то, что чувствовал носом запах мускуса, исходящего от её давно не мытой головы и тела.
В процессе всех этих безобразных телодвижений, я не забывал признаваться ей в любви. Горделиво теша себя мыслью: Если мы уж не ребята, то и Волга не река. Потому как, для меня признание в любви, это всего лишь отвлекающий маневр, для достижения цели.
В последнем порту – Стамбуле, я посетил множество салонов и магазинов, включая знаменитый базар, торгующий ювелирными изделиями. Но при всем изобилии драгоценностей такой же броши, как купленной в Марселе не увидел. Да, это было хорошее приобретение- мой золотой запас на чёрный день. Обвешанный дешёвыми сувенирами я возвращаясь на корабль, в районе порта я зашёл в ничем не примечательную лавку, типа марсельской торгующую буквально всем, включая ворованным. Ибо в лавку эту за бесценок туристами, матросами и многочисленным персоналом советских лайнеров сдавалось все, что у них было. Склонившись над стеклянным прилавком, я рассматривал изобилие золотых цепей, водки, браслетов, икон, икры и вдруг увидел такую же брошь, как приобретенную в Марселе.
Я попросил показать брошь поближе. Да, такая же, а может нет? На Марсельской вроде