Общение со Сласей оказало удивительный, не побоюсь этого слова – терапевтический эффект на мою измученную психику.

      Рассказав о судьбе сестер, мрагулка не потребовала откровений взамен. Мы просто выпили еще чаю, поболтали о Перекрестье, об Академии и преподах. И, заметив, что я расслабилась, а веки откровенно слипаются, мрагулка сама вскочила и засобиралась уходить.

      Я проводила ее до дверей.

      – Я еще зайду? – с надеждой спросила Слася. – Обещаю не проситься в группу! – она приложила ладонь к виску, словно отдавала честь.

      – Заходи, поболтаем. У меня тут тоже ни подруг, ни приятелей, – кивнула я.

      – Тогда до встречи. По расписанию гляну, когда вы свободны, – воодушевленно выпалила Слася и юркнула за дверь.

      Только я погасила свет и устроилась в постели, в дверь снова постучали.

      Да что ж за день‑то?

      – Да? – промямлила я.

      В комнату влетел энергичный Вархар. Самолично нахлопал самое яркое освещение – у меня аж искры из глаз посыпались – и небрежно шлепнул на рабочий стол бумажную кипу. Высотой с половину моего роста, она подозрительно поползла вбок, грозя упасть и разлететься по комнате. Но Вархар уставился на стопку и грозно нахмурился. Бумаги замерли на полпути, наверное, в суеверном ужасе. Теперь кипа напоминала слеш.

      Черт знает что!

      Не жилье, а проходной двор! Надо бы поставить какой‑нибудь суперзамок, а еще лучше – устройство для отпугивания нежеланных посетителей.

      – Да почему же у вас двери‑то не запираются! – возмутилась я.

      Вархар поправил бумаги и между делом обронил:

      – А ты чего? Не поняла? Магией запираются у нас двери, магией, Оля. Просто представляешь, что дверь заперта и ее никто, кроме тебя, не откроет. Иначе зачем было брать у тебя энергию и кровь? Ну когда я тебя до жилища провожал, а ты укола испугалась как школьница?

      Я снова мысленно чертыхнулась – раз пять, не меньше. Ну, вот чего мне стоило вообразить, что дверь заперта, а то и вовсе – замурована?

      Тем временем проректор пробежался взглядом по комнате и, заметив, что я сижу на кровати, ухмыльнулся. Его мутный взгляд и румяные щеки не сулили ничего хорошего.

      – Ольга! Тебе очень идет эта тонкая пижама, – с придыханием произнес Вархар, и улыбка его стала шире. И, что еще хуже – гораздо нахальней. – А как тебе идет кровать! Я вообще считаю, что главное место женщины на кровати!

      – Ага. А еще на кухне и беременной, – усмехнулась я. Но проректор не оценил анекдот из моего мира.

      – На кухне лучше кухарка, – поучительно произнес он. – А женщина… – Проректор обвел руками воздух, словно очерчивал гитару, и хищно ухмыльнулся. Правая бровь его вскинулась, приподняв родинки. – Женщина хороша в постели. Ну и детей рожать тоже.

      – Можно мне отдохнуть, – взмолилась я, осознав, что фонтанирующему энергией Вархару вряд ли