Дело было в субботу, 14 апреля 2007 года, через три дня после смерти Курта Воннегута, о котором я тогда еще не знал.

      Я заглянул в магазин кое-что купить и шел домой очень живописной дорогой – обогнув церквушку, мимо пруда с утками, по деревянному мостику вдоль заросшей колеи между участками, упиравшейся в Хортон-лейн, дальше – через ворота до перекрестка, откуда до дома оставалось несколько минут. В руке я нес мамину матерчатую сумку с надписью «Берегите природу». Знал ведь, что с таким принтом на улице лучше не светиться, но я всего-то выскочил в ближайший магазин, а Нижние Годли все-таки не Калькутта, и я никак не думал, что во что-нибудь влипну. Как оказалось, ошибался.

      – Слышь, Вудс? Клевая у тебя сумка!

      Бой сидел на церковной ограде, которую господу было угодно возвести аккурат до уровня его задницы, и пил Red Bull – это такой энергетик с кофеином, таурином и кучей сахара. На заднем плане, как обычно, маячили Бычок и Скот. Бычок так низко опустил козырек бейсболки, что физиономию было не разглядеть, а в руке держал увесистую дубину – по-видимому, ветку платана или дуба, которой ковырял землю с видом неандертальца, недавно обнаружившего, что большой палец – полезная штука. Скот сворачивал самокрутку. Едва ли двенадцатилетний пацан способен выкурить столько самокруток, сколько он делал. Кажется, он посвящал этому все свободное время, хотя я подозреваю, что часть из них он раскручивал обратно. Короче, они вышли на охоту, а я их даже не заметил, поскольку разглядывал на ходу обложку только что купленного журнала.

      Когда меня окликнули, я быстро сунул его в мамину преступную сумку. Это была ошибка: все мгновенно заинтересовались журналом.

      – Че у тебя там?

      Я опустил глаза и двинулся дальше, надеясь, что мне дадут просто пройти мимо.

      – Тебя спрашивают, что в сумке?! – прорычал Бой.

      – Какая же это сумка, – хмыкнул Скот.

      – Точняк, это же рвотный пакет! – подхватил Бой. – Так че у тебя там?

      – Ничего, – неубедительно соврал я.

      На самом деле помимо журнала «Ночное небо», за которым я каждый месяц бегал в магазин, там лежал корм для Люси, в очередной раз ожидавшей потомства, и полгрозди винограда, которым я собирался кормить утят на пруду. Все это не стоило демонстрировать одноклассникам. В частности, кормление утят изобличало меня как безнадежного педика.

      Я молча шел дальше, но, поравнявшись с ними, наткнулся на дубину, которой Бычок преградил мне путь.

      – Да-ладна-те, Вудс, – хихикнул Скот. – Не стесняйся.

      – Там мелочь всякая, –