Я замер, глядя на остриё копья у своей шеи.

      – И кто ты такая?

      Но не успела она открыть рот, как из коридора раздался зычный крик Варвары.

      – Княжич, у нас автоматы вырубило! Сейчас свет включат. Гришка, едрить тебя, кончай жрать и иди в щитовую!..

      Гневно взметнув брови, незнакомка вопросительно посмотрела на меня и повела пальцем. Дверь позади меня с треском захлопнулась.

      – Это еще кто? Где я? Какой…

      Не успела она договорить, как окружившие меня копья растворились, а свечение вокруг девушки потухло. Она покачнулась в воздухе и, неловко взмахнув рукой, стремительно полетела на пол.

      – Осторожно!

      Я метнулся вперед и подхватил падающую гостью.

      –Ой!..

      Незнакомка обрушилась на меня, заставляя попятиться. Я запнулся и, успев лишь вывернуться в падении, грохнулся вместе со своей ношей на пол.

      – Черт!

      Ударился, конечно, затылком. Да так, что искры из глаз полетели. Шипя от боли, я открыл глаза: лицо незнакомки, обрамленное тяжелым шелком волос, нависло надо мной. Так близко, что наши носы почти касались друг друга.

      – Ты, – прошептала она, прижимая ладонь к моей шее. – Отвечай, где мы?

      – Российская Империя, Москва. Так ты не кодекс?

      – Кодекс… – она нахмурила брови. – Точно… У тебя же должен быть гримуар, верно, мальчик? Где он?

      Её узкая ладонь скользнула по моей шее к щеке. Облизнув полные губы, незнакомка хищно улыбнулась и зашептала.

      – Он ведь нужен тебе, чтобы заключить контракт с кодексом, верно? Чтобы получить мои силы…

      Внезапно раздался резкий стук в дверь. Незнакомка выпрямилась, сжав кулак.

      – Княжич! Вы в порядке? Чёйта у вас там грохнулось?

      – Господи, Варвара, – выдохнул я. – Не волнуйся, просто стул упал.

      – Ну ладно тогда…

      Лишь когда шаги служанки отдалились, сидевшая на мне верхом гостья снова заговорила.

      – Так где гримуар?

      – Его здесь нет. Может, уже слезешь с меня?

      – А тебе неудобно? – она с ехидной улыбкой повела бёдрами. – Или хочешь сказать, я тяжёлая для тебя, человек?

      Не хотелось признавать, но приятная тяжесть её тела почти не ощущалась.

      Её можно было назвать лёгкой. Привыкнув к полутьме, я наконец-то мог лучше разглядеть гостью… и от увиденного по телу разлился приятный жар.

      А она хороша собой. Стройная и изящная, при этом не по-девичьи сильная. И чертовски,