Приключения вечных друзей. Евгений Юрьевич Пономарев
Читать онлайн книгу.
плывут, плывут…, протяжно вещал творец.
– К психиатру?, -выпалил, не выдержав накала сценария Смысл.
– Этот грек был неважный сценарист, я думаю, -с затаенной обидой произнес режиссер, -нет, они попадают на тренинг по развитию обаяния и клерк добивается внимания прекрасной незнакомки, потом они делают много денег и клерк становится владельцем сети дисконтных прачечных. Эта сеть становится крупнейшей в городе и он избирается мэром, выжав из жизни все и став очень богатым человеком, -с азартом проговорил деятель и отхлебнул из хрустального бокала воду с лепестком розы.
– Да, кажется вы напали на золотую сюжетную жилу, -пожалуй, даже сам Аврелий пришел бы продегустировать такой шедевр, -с трудом сдерживая улыбку, заметил Смысл
– Знаете, я не очень люблю звать на свои премьеры городских чиновников, сказал Приап, -хоть они и позволяют немного пощипать за вымя городскую казну, но уж скользко, знаете, иметь с ними дело. Их настроения капризнее Гольфстрима, к тому же я человек прямой, принципиальный, привык говорить без прикрас все что думаю, и эти липкие государевы человечки точно могут натерпеться от меня неприятностей. Есть среди моих друзей несколько прямых в делах своих слуг государевых, они тоже чисты и несгибаемо принципиальны, как клинок юнкера! А так, в массе своей, в основном порченые корыстью попадаются…
– Я премного благодарен вам, мэтр кулис, за столь детальное изложение ваших творческих замыслов, за взгляд в самый темный уголок вашего театрального алькова!, источая любезности, сказал Смысл, -возможно, если вы сочтете эту дерзкую просьбу выполнимой, вы позволите мне в полной мере насладится блеском всех граней вашего бескрайнего таланта, и продемонстрируйте мне воплощение соцветий вашего театрального замысла, -поливал тягучей патокой Смысл самолюбие режиссера. Облокотившись на согнутую в локте руку и положив ногу на ногу, Смысл вопросительно посмотрел на собеседника.
Режиссер заметно оживился, его разгоряченное лицо, покрасневшее еще час назад, приобрело совсем уже малиновый оттенок. Он деловито циркулировал по просторному кабинету, делая причудливые восьмерки вокруг кресла, где расположился Смысл, напоминая большого мохнатого шмеля с волооким взглядом. Казалось, что подошвы его ботинок отталкивались от пола как подпружиненные, делая гигантские шаги по комнате, он шумно рубил воздух, размашисто опуская руки поочередно с таким запалом, что не всякий гусар смог бы за ним угнаться. Наконец это броуновское движение закончилось. Режиссер замер как вкопанный напротив Смысла и сказал, кокетливо подмигнув собеседнику, -о, подсластитель души моей, -в его словах уже слышался натуральный мед, -конечно, все мое искусство до этого я посвятил служению людям. Я барахтался в театральной рутине, боролся с коварными сутяжниками, стращал дерзких бездарей. О, сколько никчемных карьеристов стачивают остроту дарований нашего брата-режиссера! Однако моя скромность