Но волк появился сразу, как только Федул сделал свой первый шаг. И Федул увидел, что волк улыбается ему и трусит не спеша, приветливо крутя лисьим хвостом. Всё это было необычно и доверчиво, особенно когда пришлось удостовериться Федулу в волшебной силе Княгини, когда увидел множество горящих зелёным светом волчьих глаз в глубине леса по сторонам тропы. Всё это и указывало Федулу на магическую силу Княгини Ольги. И как только он уверился, что Ольга не пропадёт, то сразу и нашлась. Она стояла над кручами Днепра, глядела в дали низкого берега и ей ничего не мешало, ничего её не беспокоило; рядом стояла с таким же спокойствием белая кобылица.

      Федул подошёл к Княгине, ожидая неприятных слов. Но Ольга и не обмолвилась о его отсутствии и сказала, словно ничего не произошло: пора возвращаться. Несказанно удивлённый всем происходящим Федул заметил при возвращении, что эта тропа была ему знакома и как он смог потерять свою Княгиню – было не объяснимо. И он почувствовал себя виноватым в пустой вине, которую и хочешь. но не совершишь. Однако, вина пришла. Теперь деревья своими ветками били его по лицу, словно издевались над его беспомощным положением. В одном месте на поляну выбежал всё тот же белый заяц, сел на задние лапки и поводя своими длинными ушами стал умываться, а умываясь, подглядывал между лапок за Федулом и делал ему кривые заячьи рожи.

      Волосы русые, в одну косу собраны, на щеках румянец проступает сквозь белый мрамор – такой Ольга садилась на белую кобылицу и кобылица её приняла с готовностью подчиняться. Стоящий рядом Олег попытался помочь ей сесть в седло, но получив отказ диковатым взглядом не трогать в помощи её тела, поспешил с ласковыми словами о свободной жизни в замужестве, об исполнении всех её желаний, о заботе о ней мужа и рабов и что она не куплена Игорем и будет вольна вновь вернуться во Псков в своё племя и ни в чём притеснения ей не будет. А Ольга на всё это промолчала. И процессия двинулась в путь. Туда, где ждал жених.

      Выехали за околицу, Ольга по сторонам смотрит, точно прощается, а Олег прибавил шагу дружинникам и лошади едва не понеслись, значит стало