Шизофреник на капитанском мостике. Александр Гущин
Читать онлайн книгу.
Ислама плюхнулся на «пятую» точку, но всё ещё не терял надежды встать. Выпрямившись, пересиливая боль в коленке, я ударил его ногой по мусульманскому лицу. Этого было достаточно – величественный пророк Аллаха, могучий Магомет был практически вне игры. Основатель ислама встал на четвереньки, ничего не соображая.
Во время битвы я успел заметить, что ни Христа, ни Бога отца рядом не было.
Нахальная, в одежде настырной цыганки, черноглазая, вертлявая Фатима, с опасной бритвой в руке, теснила скромную, одетую в ситцевый, почётный сарафан Богородицу Марию. Теснила цыганка Пресвятую деву к краю пристани. Отступая, Мария остановилась и радостно посмотрела на меня с раскрытым от удивления ртом. Остановилась и Фатима, также раскрыла рот от удивления. Фатима поняла, что я победил Магомета. В глазах наглой Фатимы промелькнул страх.
3. Трусость православных богов
Игорь весь израненный спешит
Беглецов вернуть обратно к бою…
На поле битвы я не увидел ни одного православного мужчины ангела или православного мужчины бога.
Испуганно-перепуганные лица Иисуса Христа и Бога отца робко выглядывали из-за ржавого, рыже-белого портального крана. Возле богов мужским и божьим духом не пахло.
Божий дух на Земле без запаха.
В католической Испании Божий дух не исходит от Бога сына.
В испанском, католическом порту Марин Божий дух не исходил даже от Бога отца!
Где дух Божий? – обеспокоился я, озираясь. Где он?
Стенающий Божий дух, стремительно, но опасливо носился в отдалении над водою, над акваторией католического порта Марин. Дух издавал гнусавые, панические вопли на испанском и старославянском языках. Эхо безвольных воплей Божьего духа металось по причальным стенкам, и отражалось от мрачных громад корпусов складских помещений, усиливая панику в порту, в местах, где затаились робкий Саваоф и слабосильный Христос: немощный Бог отец и трусливый Бог сын.
Иногда прорывался страшный хищный рык Божьего духа на кастильском наречии, доносился грозный рёв русского рукопашного мата, затем вновь слышались трусливый испанский вой, и слезливое старославянское причитание.
Никому не нужные Библия, первый том Корана, листки листовок-хадисов валялись на поле битвы, затоптанные в пыль и грязь.
Второй том Корана поднимал, обретая сифаты, отвергая куфр, могущественный Аллах.
Я понял, что христианские боги меня покинули. Бросили. Один лишь малолетний, совершенно самостоятельный Бог дух святой, который исходил от меня, гордо реял над головой, и пищал что-то воодушевляющее.
Земных богов надо было выручать. Осознав, что трусливое католичество, и немощное православие испугалось сильного, и наглого магометанства, стал надеятся только на себя.
4. Бой за временной меридиан
Уж с утра до вечера и снова,
С вечера