От горячей воды, мутной от ароматного живительного бальзама с запахом жасмина, поднимались танцующие струйки белёсого пара. По сонной глади неспешно плыли стайки сиреневых лепестков, достигали обнажённой груди князя Инниара и, стоило ему вздохнуть, вновь отправлялись в плавание по широкой чаше ванны, утопленной в белом камне пола.

      Высокие и узкие арочные окна купальни, рассечённые паутиной рам, чернели непроглядной ночью на фоне белых гладких стен. Между ними, в овальных нишах, светились резные лампы из горного хрусталя, освещая помещение ровным чистым светом. От воды изредка отражались его мягкие блики и скользили по лицу демона Грёз, голова которого покоилась на шёлковом валике на краю чаши. Словно хризолитовые лучистые звёзды его глаза блестели из-под полуопущенных ресниц, а волны волос хаотично стекали на каменный пол и тёплые плечи.

      – Ваша Светлость?

      Лёгкая поступь Эльрин едва слышно отражалась от стен купальни, сливаясь с шелковистым шелестом её платья. Князь поднял взгляд вверх, как раз вовремя, чтобы увидеть, как демоница присобирает летящие юбки и усаживается на край ванны.

      – Чем ты порадуешь меня, Эльрин?

      – Сказкой перед сном, мой князь.

      Тёмные с поволокой глаза лукаво обратились к нему. В распущенных волосах блуждали вишнёвые тени.

      – О красавицах и злодеях?

      – О ком же ещё рассказывать? Иначе это будет не сказка.

      Эльрин сняла узкие туфельки-лодочки и медленно опустила ноги в тёплую воду. Эльмирриан не отказал себе в удовольствии под прикрытием похожей на молоко воды пощекотать её стопу. Демоница взвизгнула от неожиданности, дёрнувшись и поднимая волны в безмятежной чаше, и рассмеялась, осуждающе глядя на его хитрую улыбочку.

      – Нечестно!

      – В мире нет ничего честного, это было бы неестественно, – пробормотал князь, вновь смежая веки.

      – Почему же?

      – Потому что, всеми движет желание жить, и жить хорошо. А честность уменьшает на это шансы.

      – И чем же вам помогла эта маленькая шалость?

      – Смех, Эльрин, продлевает жизнь!

      – Кажется, вы забыли, что бессмертны, князь.

      – И что же с того? Даже вечность приятнее проводить, смеясь, а не хмурясь. К Тианрэлю, разумеется, это не относится.

      Женщина поводила ножками в горячей воде.

      – Любопытно, почему у него такой отвратительный характер?

      – Когда-то давно, когда мне было лет двадцать, я заканчивал домашнее обучение и готовился поступать в Академию, мы с Даливиором спросили Тианрэля, почему тарлиш заставляет всепоглощающе полюбить даже врага. И он ответил, что это оттого, что он вложил в заклятие всю свою любовь.

      – Правда?

      – Вот