Вспомнить всё. Марина Линник
Читать онлайн книгу.
проговорил он. – В-вам т-т-телеграмма из П-п-етрограда.
– Благодарю.
– Е-е-если что-то п-понадобится, господин Аничков, т-то я в в-в-ашем р-распоряжении, – низко поклонившись, проговорил худосочный парнишка и скрылся за дверью.
– Что в этой телеграмме? – подойдя к мужу, спросила я.
Тот вскрыл бланк и погрузился в чтение. Но чем дольше он читал, тем больше мрачнел.
– Нам следует срочно вернуться в Петроград, Кэт. Собери вещи, я пойду куплю билеты на поезд. Дай бог, чтобы мы прибыли вовремя…
Уже сидя на вокзале, Николай рассказал мне о положении дел: донское и кубанское казачество объявили себя самостоятельными республиками и начали переговоры с британским послом; с фронта хлынула толпа дезертиров; крестьяне, воодушевленными «вестями» с фронта, начали захватывать землю, грабить и жечь усадьбы, безжалостно убивая их владельцев. Созданный Керенским в противовес Съезду Советов Совет республики не имел никаких реальных полномочий; а Александр Федорович, который боялся потерять власть окончательно, фактически объявил себя диктатором. Петроградский совет воспользовался хаосом и во всеуслышание заявил, ссылаясь на заявление Родзянко, что новая власть собирается сдать Петроград немцам. Новость вызвала новую массовую бурю протестов. И вот в эту столицу нам предстояло вернуться… Точнее, только мне…
Трясясь в прокуренном вагоне, потому что ехать нам пришлось не в служебном, а в общем, я с тоской думала о том, что нас ожидает в Петрограде. Все же даже в самых страшных снах мне не могло привидеться то, что произошло с нами через несколько часов, когда моя жизнь окончательно разделилась на «до» и «после».
Выпив кипятку с остатками хлеба, я и Николя, утомленные поездкой, задремали. Постепенно умолкли разговоры, и вагон погрузился в тревожный сон. Где-то ближе к полуночи поезд прибыл на какую-то станцию. Впоследствии я так и не узнала ее названия, да мне, сказать по правде, сильнее всего хотелось обо всем забыть. Но память, как нарочно, не отпускала меня.
Сквозь дрему мне послышались громкие голоса на улице, которые требовали пропустить их в вагон.
– Кого это черти несут? Куды лезють? – неприлично выругавшись, проворчал наш сосед, выглянув в окно.
– Нечего, старый хрыч, сквернословить, – возмутилась пожилая женщина, одетая в крестьянскую одежду и вся увешанная тюками, с которыми она не пожелала расставаться. – Не вишь, барышня рядом. Негоже ей брань твою слушать.
– Так пущай привыкает, – усмехнулся мужик. – Эх, вот придет наша власть, так якшаться придется, хошь не хошь. А, молодица? Чаво это ты нос-то воротишь?
– Ах ты, балагур старый, совсем девку-то засмущал, – запричитала бабка. – Вон как краской залилась.
– Все хорошо, – пытаясь скрыть скорее возмущение, чем смущение, вымолвила я и тут же спросила: – Николя, что случилось? Кто там?
Муж во время моего диалога с попутчиками внимательно рассматривал столпившихся возле вагона людей. По его виду стало ясно,