Мечты иногда сбываются. Николай Шмагин
Читать онлайн книгу.
у окна, примерно там же, где и в свой прежний проезд, с видом на буфет, и картины местных художников на стенах, на росписи под сводами потолка.
Подошла официантка и он заказал бифштекс с яйцом, бутылку жигулевского пива. Настроение вошло в норму.
После ресторана купил в киоске все местные газеты, что были, пару журналов, пусть Оля почитает местную прессу, и минуя залы ожидания, вышел на перрон, там воздух свежий.
Вскоре подошел поезд, и он занял свое место в плацкарте, на нижней боковой полке. Вагон был уже обжит пассажирами, проводница забрала у него билет и рубль за постель, разнесла желающим чай, поезд набирал ход, минуя Канаш с пригородом.
Николай смотрел в окно, вспоминая постаревшего отца с дядей, огромную очередь в магазине за водкой, он был рад, что съездил к ним, теперь вся надежда его была на московских врачей, благодаря которым дядя Митя живет-поживает на этом свете, после успешной операции в институте им. Герцена.
Они и отца поставят на ноги в институте Склифосовского.
Надежда умирает последней
Утро выдалось ясным, хотя и холодным. Николай бодро шагал от метро к высотке на проспекте Мира, в которой на третьем этаже проживала его Оля с семейством.
Москва всегда вселяла в него радость и надежду в свои силы, как показало время, и будущее тоже было подвластно ему.
Родителей и дом, в котором родился, не выбирают, поэтому к Алатырю он относился с особым трепетом и чувством любви, но теперь Москва стала его вторым домом, его настоящим и будущим.
Ольга с семейством были дома, рано еще.
– Приехал наш путешественник, теперь все в сборе, – потчевала его Оля завтраком, он тоже был рад, рассказал о поездке.
– Дядька с отцом обещали приехать после праздника, ты поговори с главврачом, как он, не забыл об обещании, отец совсем плохой стал, сдал, я сразу это понял, как увидел его.
– Приедут, устроим и подлечим, об этом не беспокойся.
– Как-нибудь вместе в Алатырь съездим, покажу тебе свой райский уголок, заветные места, – прижал он ее к себе, но в коридоре ходили, того и гляди заглянет кто, и он понял, придется подождать до вечера.
– Надо будет дверью заняться, замок поставить, укрепить, покрасить, когда сделаю, удивишься, дверь свою не узнаешь.
– Хвалила себя калина, что с медом хороша.
– В Алатыре нет ничего, вот газеты привез, открытки, к теткам не ходил, а то бы банок надавали с капустой и вареньем, не дотащить, – оправдывался он, понимая, что с пустыми руками негоже приезжать, – даже на кладбище не сходил, дождь, грязь.
Еще он рассказал Оле, как они ездили на Бугор за водкой, она смеялась в ответ, ей все нипочем, добрая душа сама все отдаст, не требуя ничего взамен, приехал, и она счастлива.
О нем и говорить нечего, он дома, рядом с Олей.
– Бабуля наша тоже плоха стала, заговаривается, мама работает, Кирюша учится, французский штудирует, произношение по кассетам шлифует. Педагог его хвалит.
– То-то я смотрю, куда магнитофон подевался. Ладно, пускай пока шлифует, Юра Антонов от нас не убежит.
– Мы с мамой стиркой