Сказки тысячи ночей. Эмили Джонстон
Читать онлайн книгу.
мать, готовя меня к жизни жены торговца, – легко забыть, кто сидит рядом и может услышать твои слова. Вы с сестрой должны помнить об этом, когда выйдете замуж. Трудитесь как следует, и тогда те, кто сидит рядом, расскажут вам то, чего вы и не надеялись узнать.
Пусть этот совет предназначался для жены торговца, но мне он пригодится и в королевском дворце. Пока я пряла, женщины вокруг меня завели разговор. Поначалу он был тихим, словно шепот тростника на берегу вади. В тот день они ничего не сказали ни о Ло-Мелхиине, ни о касре, но они уже не замолкали в моем присутствии, и я знала, что, если проживу достаточно долго, то вскоре услышу что-нибудь такое, что может мне пригодиться.
Пока же я сосредоточилась на своем веретене. Этому приему научила меня мать. Прядение не требует большой работы ума, поэтому, когда привыкнешь к весу веретена и толщине пряжи, глаза уже больше не нужны. Мать моей матери последние десять лет своей жизни пряла вслепую, но нитки, которыми моя мать расшивала свою свадебную дишдашу, были нисколько не хуже тех, что покупал для нее потом отец.
Прядение – дело для любителей помечтать, а мне хотелось мысленно перенестись к своей сестре – туда, где больше воли и меньше страха.
Дыхание мое стало медленным, в такт вращению веретена, а глаза двигались взад-вперед, следуя за нитью. Я пряла из сырой шерсти, которую будут красить позже, но вскоре в грязно-белой пряже мне стали видеться отблески черных волос моей сестры.
Она была в пещерах внутри холма, где мы хоронили умерших и где я впервые увидела дождь. Моя мать и ее мать стояли рядом, и все они были облачены в белые жреческие одежды, которые женщины моей семьи надевали, приходя в это место. Моя сестра разучивала поминальные песни, хотя никого не хоронили, и наши матери обучали ее своему мастерству. Меня это озадачило. Если ей и придется петь поминальные песни, то лишь те, что приняты в семье ее мужа. Ей нужно будет придерживаться их обычаев. Но я была уверена, что видение не лжет. Сестра разучивала поминальные песни нашей семьи, а это значило, что она решила остаться в шатрах нашего отца навсегда – чтобы всегда быть рядом с моим алтарем.
Интересно, знает ли о ее замыслах отец. Я не могла представить, чтобы он дал на это свое согласие. Конечно, он с почтением относился к божествам, и не в последнюю очередь потому, что именно духу отца отца своего отца он был обязан своей удачей в торговле. Этот алтарь был самым ухоженным в наших пещерах.
Даже во время засухи у него всегда стояли пресноводные цветы и маринованные коренья. Но моя сестра стояла не у этого алтаря.
Алтарь был новым, из камней, выбеленных жарким пустынным солнцем, а не потемневших за долгие годы в пещере. На нем лежали лоскуты пурпурной ткани, которую я сразу узнала. Когда кроили дишдашу для свадьбы моей сестры, ее мать сохранила обрезки, чтобы потом пустить их на талисманы. Делать их мы еще не начали, поэтому обрезки лежали в ее коробе с рукоделием. Но теперь они были на алтаре, разложенные так, чтобы их увидели духи.
Чтобы их увидела я.
Значит,